Фунтик еще немного повозился в котомке, а затем, вспомнив десятки прочитанных баллад, надрывным голосом выдал тираду: 
- Правота, с которой вы так неправы к моим правам, делают мою правоту столь бесправной, что я не без права жалуюсь на вашу правоту…О, дивная Хелена, владычица моего плененного сердца. Горькую обиду вы мне причинили, пленив меня с суровой непреклонностью и лишив возможности лицезреть вашу несравненную красоту. Да будет вам угодно, госпожа Хелена вспомнить о покорном вам бедном карлике, который из любви к вам готов переносить величайшие мучения. 
  Редмонд только насмешливо хмыкнул. Но сердце дочери кузнеца дрогнуло от таких речей. Девушка  со вздохом раскрыла котомку и помогла малышу выбраться обратно. 
- Не могу смотреть, как беззащитное существо страдает, - виновато объяснила она рыцарю. – А Фунтик наш, наверно, уже понял, в чем его вина, и дразниться больше не будет. 
  Оказавшись на свободе, карлик немедленно поклонился Редмонду и девушке и высокопарно произнес: 
- Я смиренно приношу самые высокие извинения своим лучшим друзьям и умоляю не лишить меня вашей милости и опоры. 
- Опять замолол, как мельница! – вздохнул лорд Бэйли - Честное слово, мне больше нравилось, когда ты сыпал нескромными стишатами. Что же до нашей милости, мы тебя, конечно, посреди дороги не бросим. Но надо подумать, как скрыть тебя от посторонних глаз. 
- А зачем скрывать? – немного поразмыслив, спросил Фунтик. – Если какой-то встречный поинтересуется моей личностью, вы, сэр Бэйли, совершенно спокойно можете сказать, что везете заморского карлика в подарок его величеству. 
- И все-таки лучше, чтоб разные проходимцы поменьше обращали на тебя внимание. Тем более что среди них может оказаться кто-то из твоего дурацкого зверинца,  - озабоченно сказала Хелена. - Эх, придется все-таки мне пожертвовать ради дружбы второй юбкой. Снимай  шутовской наряд, дружок, и закутайся снова в жилет моего папеньки. Солнце еще не село, и я постараюсь управиться с твоей новой одежкой, как можно быстрее. 
  Девушка достала юбку, иголку и нитки, проворно застрекотала ножницами, и вскоре протянула карлику наскоро сшитые штанишки и рубашку. 

- Рукава и штанины вышли довольно длинными, но это даже хорошо, - пояснила она, пока Фунтик переодевался за кустом. - Так никто не заметит, что ты у нас сияешь на солнышке, словно золотая монета. Еще бы шляпу с широкими полями тебе прикупить – и можно спокойно разъезжать по дорогам среди бела дня. 
  Фунтик выбрался из зарослей, путаясь в длинных штанах. Немного поворчал, что костюм ему велик, но строгий взгляд Редмонда, недвусмысленно брошенный на пустой мешок, заставил карлика поперхнуться словами  и торопливо обратиться к Хелене: 
- О, царственная красота, оплот моей души и моего сердца! Поистине твой бесценный дар согреет бедного странника в холодную ночь и защитит его от лютого зноя! 
- Я рада, что тебе понравилось, малыш, - просто ответила дочь кузнеца. – А теперь нам пора уже трогаться в путь. 
Старушка Альба нисколько не возражала против столь легкого всадника. Редмонд и Хелена двинулись пешком, держась рядом с лошадью.

Старая кобыла шагала не спеша, и в город странная троица вошла уже на закате. Опасения рыцаря, что кто-то из недоброжелателей узнает их, по счастью, не оправдались. Ярмарка, по всей видимости, закончилась, и теперь навстречу вынужденным странникам медленно тянулись повозки, нагруженные купленным добром. Сытые и довольные купцы, напротив, катили налегке, весело переговариваясь и прикладываясь, то и дело, к дорожным фляжкам. Миновав эту бесконечную вереницу, друзья спросили у замыкающего ее всадника, где найти улицу Медных Монет. И, получив более-менее четкий ответ, направились туда.

- Не нравится мне пробираться под покровом сумерек в те места, откуда недавно пришлось бежать, - ворчал Редмонд. – Но что поделаешь – с нашим карликом в трактир так просто не зайдешь. Сразу начнутся удивленные крики, лишние расспросы. Лучше уж попроситься на ночлег к госпоже Цецилии. Хотя я не уверен, что ушлая купчиха примет нас с распростертыми объятиями. 
- Сначала надо найти ее лавку, - вздохнула Хелена, разглядывая вывески, в изобилии висевшие над каждым крыльцом. - Помнится, эта дама говорила, что она торгует всем подряд – от одежды до упряжи. 
  Сумерки сгущались, на узкой полоске неба, стиснутой рядами черепичных крыш, зажглись первые звезды. Фунтик клевал носом, сидя на спине Альбы, а длинная извилистая улица все не кончалась. 
- Похоже, ночевать нам придется под забором, - встревожено пробормотала девушка.

  Но Редмонд прислушался и расплылся в довольной улыбке: 
- Выше голову, друзья! Кажется, мы почти у цели. 
  Между двух больших лавок с массивными, запертыми на кованые замки дверями уместился кирпичный домик с кружевными занавесками и геранью на подоконниках. Он был совсем не примечателен, и трое странников спокойно прошествовали бы мимо.  Если бы не весьма знакомый голос, доносящийся из приоткрытого окна и разлетающийся по всей улице: 
- Пора ужинать! Додик, деточка, ты вымыл ручки? 
- Мама, я уже взрослый, мне все-таки восемнадцать лет. 
- И шо? Ты теперь не будешь мыть руки? 
  Хитро подмигнув друзьям, лорд Бэйли взялся за ручку дверного молотка и негромко постучал. Дверь открыла пожилая служанка, суровая и неприступная, как судейский пристав. 
- Лавки закрыты, госпожа Цецилия изволит ужинать, приходите завтра! – отрезала она.

  И совсем уже было собралась захлопнуть дверь, но Фунтик, ловко спрыгнув со спины Альбы, просочился мимо рыцаря. Замер на полмгновения, приложив палец ко лбу,  а потом громко заявил: 
- Таки ви передайте мадам  Зильберштейн, шо мы имеем до нее разговор. 
   Приподнявшись на цыпочки, оглянулся по сторонам, прижал палец к губам и сказал интимным шепотом: 
- Есть солидный гешефт! 
  Служанка озадаченно воззрилась на дерзкого малыша. Потом неуверенно оглянулась в глубину коридора и неохотно произнесла: 
- Таки ви пройдите. Я доложу о вас госпоже. 
- Ты что еще задумал, чудище звездное? – сердито прошипел Редмонд, когда их провели в тесную , заставленную старой мебелью и пыльными сундуками комнату. 
- Ша, дяденька! – расплылся в нахальной улыбке карлик. – Ой, простите, сэр Бэйли, переключение с одного стиля речи на другой – дело непростое. В общем, зря я, что ли, изучал жаргоны и сленги всех сословий и народов, населяющих вашу благословенную планету? Дайте мне пару минут, и ужин с ночлегом будут нам обеспечены! 
  В коридоре послышалась тяжелая поступь хозяйки дома.
Редмонд приосанился.  Хелена начала зачем-то поправлять волосы.
А Фунтик мигом подскочил к Цецилии, схватил ее за руку и чмокнул в широкую ладонь. Что сразу повергло госпожу Зильберштейн в состояние некоего оцепенения. 
Не дожидаясь, пока купчиха обретет дар речи, малыш важно произнес: 
- Мадам Зильберштейн, я имею сказать до вас пару слов. Взгляните на меня! Таки шо ви видите перед собой? Правильно, мадам Зильберштейн, ви таки имеете радость лицезреть будущего придворного шута, любимого карлика его величества. А шо я скажу нашему государю, когда он спросит за награду для добрых людей, доставивших меня пред его светлый взор? Именно так, мадам Зильберштейн, ви будете включены в список награжденных… если, конечно, дадите  приют мне и моим спутникам! 
  В строгих глазах хозяйки дома зажглись азартные огоньки. Редмонду даже показалось, что он слышит, как  перестукивают в этот миг в ее сознании костяшки счет, прикидывая размеры будущего королевского «гешефта». 
-Ой-вэй, таки шо же ви стоите на пороге, гости дорогие? –  заголосила госпожа Цецилия. – Софа, ставь на стол еще три прибора, Роза, неси рыбу-фиш! А ви точно везете этого почтенного маленького господина к королю?

- Совершенно точно, госпожа Зильберштейн! – важно произнес Редмонд. – Как известно, наш государь Эдуард Седьмой -  большой любитель всего красивого и яркого. А что может  украсить  королевский праздник лучше  ученого карлика, сверкающего, к тому же, ярко, словно драгоценный перстень? 
Я выполняю при нем должность охранника, а моя крестница, - тут рыцарь сделал широкий жест в сторону Хелены, и девушка торопливо присела в неуклюжем реверансе, -  роль поварихи и няньки одновременно. Ведь нам приходится передвигаться тайно. На дорогах сейчас неспокойно, и мы опасаемся, что кто-нибудь осмелится похитить бесценного малыша. 
- В моем доме ви таки можете ничего не опасаться, - заверила его купчиха, - Прошу к столу, почтеннейшие гости! Наум, ты закрыл дверь на засов? А на пять замков? А на три задвижки? Ну, а веревочку ты на крючок накинул? Как – не накинул?! Я так и знала! Азохенвей, заходи, кто хочешь, бери - что хочешь!!! 
  Пока хозяйка дома отчитывала дюжего слугу, друзья, заговорщицки перемигнувшись, просочились в большую комнату, где стоял накрытый стол и ярко горели свечи. За столом с унылым видом сидел Додик и мрачно рассматривал узор на скатерти. Увидев Хелену, юноша несколько оживился.  Вскочил с места, опрокинув стул, и даже попытался завязать разговор. Но тут в гостиную  вплыла госпожа Цецилия, и несостоявшийся рыцарь сразу сник. 
- Додик, познакомься, это будущий королевский шут со своей свитой! – торжественно изрекла мамаша. - Он обещал нам хороший гешефт, так шо будь с ним повежливее. 
- Как скажете, мама, - покорно произнес сын и уселся обратно, не переставая бросать печальные взгляды на дочь кузнеца. 
  Далее, как сказал бы посол его величества: «Ужин прошел в теплой, дружеской обстановке». Правда, хозяйка зорко следила, чтобы гости не съели слишком уж много, вовремя приказывая слугам убирать блюда со стола. А попутно госпожа Зильберштейн «учила жизни»  юного отпрыска. 
- Ой-вэй, Додик, шо ты делаешь? Ты ж разрываешь мамочке сердце! 
- Мама, а шо опять не так? 
- Зачем ты сыплешь в чашку целых две ложечки сахара? Ты таки хочешь довести нас до разорения? Ой, я сейчас умру! 
- Да перестаньте ви на минуточку умирать, мама! Лучше прикажите Розе, шоб она ни в коем случае не мыла эту чашку. Завтра, когда к нам придет в гости дядюшка Хаим, мы нальем ему чаю сюда же. А сахар в чашку можно будет не класть – она уже и так сладкая! 
- О, боже! Извини, сыночка, маму! Как мама могла такое подумать за свое солнышко? Иди ко мне, мама тебя поцелует. 
  Фунтик откровенно расхохотался, уткнувшись носом в тарелку. Но ему, как будущему шуту, заранее прощались любые выходки. Сложнее было Редмонду и Хелене. Девушка так покраснела, сдерживая смех, что под густым слоем румянца скрылись все ее веснушки. А старому рыцарю пришлось прикрыться салфеткой, чтобы спрятать широкую улыбку. 
Тем временем, хозяйка дома переключилась на гостей: 
- Софа, подавай сладкое! Угощайтесь пирожками, господа. Берите, сколько хотите, хоть целых два. 
  Повеселевший Додик незаметно подмигнул Хелене  и подложил ей на тарелку еще один пирожок. 
- Спасибо, госпожа Цецилия, очень вкусно, - решила вежливо поучаствовать в разговоре молчавшая до этого девушка. - Скажите, пожалуйста, где вы берете такое сладкое варенье? 
  Но купчиха явно заметила подозрительное внимание сына к Хелене. И обиженно поджала губы: 
- Это ви берете, а мы его покупаем. Роза, убирай со стола! Завтра у меня тяжелый день, а еще надо готовиться к переезду в новый замок. 
  Гости поняли намек и дружно встали, благодаря «гостеприимную» хозяйку.

На ночь они расположились в той самой комнате, забитой старыми вещами. Причем Фунтику слуги принесли детскую кровать, в которой, должно быть, когда-то спал маленький Додик, а вот Хелене пришлось расположиться на сундуке. Редмонд же, как привычный ко всему воин, улегся прямо на полу возле двери, решив какое-то время не спать  и нести караул. 

- Мне не дает покоя не состоявшийся поединок, – пробормотал он. – Кто-то же нас выследил, раз злополучный Додик знал – где меня искать?

- Спите спокойно, ваша милость, – сонно ответила девушка. – Кто бы это ни был, а засов и пять замков ему точно не одолеть!

- Несравненная Хелена, вы забыли про веревочку! – хихикнул Фунтик. – Но правота нашего рыцаря тоже неоспорима. Как говорят на одной голубой планете у самой окраины Галактики: «Тиха украинская ночь, но бургер лучше перепрятать»! То есть, выражаясь прямо – орден. Как насчет того, чтобы отдать шедевр ювелирного искусства на хранение вашей крестнице, сэр Эшли?  Наша дама, равная по доблести любому рыцарю, воистину сумеет охранить бесценное сокровище от чужих алчных взоров.

- Ну, да, – подумал Редмонд. –   Вряд ли жулики рискнут сунуться к дочери кузнеца. Разве что – ухажеры. Кстати! Уж не зловредный  ли Седрик коварно навел на нас искателя приключений? У него был повод нам напакостить – ведь Хелена его бросила, а я – за него не заступился. Как любил говорить мой младший братец:  «Если вас незаслуженно обидели – вернитесь и заслужите!»

  Фунтик еще немного повозился в котомке, а затем, вспомнив десятки прочитанных баллад, надрывным голосом выдал тираду: 
- Правота, с которой вы так неправы к моим правам, делают мою правоту столь бесправной, что я не без права жалуюсь на вашу правоту…О, дивная Хелена, владычица моего плененного сердца. Горькую обиду вы мне причинили, пленив меня с суровой непреклонностью и лишив возможности лицезреть вашу несравненную красоту. Да будет вам угодно, госпожа Хелена вспомнить о покорном вам бедном карлике, который из любви к вам готов переносить величайшие мучения. 
  Редмонд только насмешливо хмыкнул. Но сердце дочери кузнеца дрогнуло от таких речей. Девушка  со вздохом раскрыла котомку и помогла малышу выбраться обратно. 
- Не могу смотреть, как беззащитное существо страдает, - виновато объяснила она рыцарю. – А Фунтик наш, наверно, уже понял, в чем его вина, и дразниться больше не будет. 
  Оказавшись на свободе, карлик немедленно поклонился Редмонду и девушке и высокопарно произнес: 
- Я смиренно приношу самые высокие извинения своим лучшим друзьям и умоляю не лишить меня вашей милости и опоры. 
- Опять замолол, как мельница! – вздохнул лорд Бэйли - Честное слово, мне больше нравилось, когда ты сыпал нескромными стишатами. Что же до нашей милости, мы тебя, конечно, посреди дороги не бросим. Но надо подумать, как скрыть тебя от посторонних глаз. 
- А зачем скрывать? – немного поразмыслив, спросил Фунтик. – Если какой-то встречный поинтересуется моей личностью, вы, сэр Бэйли, совершенно спокойно можете сказать, что везете заморского карлика в подарок его величеству. 
- И все-таки лучше, чтоб разные проходимцы поменьше обращали на тебя внимание. Тем более что среди них может оказаться кто-то из твоего дурацкого зверинца,  - озабоченно сказала Хелена. - Эх, придется все-таки мне пожертвовать ради дружбы второй юбкой. Снимай  шутовской наряд, дружок, и закутайся снова в жилет моего папеньки. Солнце еще не село, и я постараюсь управиться с твоей новой одежкой, как можно быстрее. 
  Девушка достала юбку, иголку и нитки, проворно застрекотала ножницами, и вскоре протянула карлику наскоро сшитые штанишки и рубашку. 

- Рукава и штанины вышли довольно длинными, но это даже хорошо, - пояснила она, пока Фунтик переодевался за кустом. - Так никто не заметит, что ты у нас сияешь на солнышке, словно золотая монета. Еще бы шляпу с широкими полями тебе прикупить – и можно спокойно разъезжать по дорогам среди бела дня. 
  Фунтик выбрался из зарослей, путаясь в длинных штанах. Немного поворчал, что костюм ему велик, но строгий взгляд Редмонда, недвусмысленно брошенный на пустой мешок, заставил карлика поперхнуться словами  и торопливо обратиться к Хелене: 
- О, царственная красота, оплот моей души и моего сердца! Поистине твой бесценный дар согреет бедного странника в холодную ночь и защитит его от лютого зноя! 
- Я рада, что тебе понравилось, малыш, - просто ответила дочь кузнеца. – А теперь нам пора уже трогаться в путь. 
Старушка Альба нисколько не возражала против столь легкого всадника. Редмонд и Хелена двинулись пешком, держась рядом с лошадью.

Старая кобыла шагала не спеша, и в город странная троица вошла уже на закате. Опасения рыцаря, что кто-то из недоброжелателей узнает их, по счастью, не оправдались. Ярмарка, по всей видимости, закончилась, и теперь навстречу вынужденным странникам медленно тянулись повозки, нагруженные купленным добром. Сытые и довольные купцы, напротив, катили налегке, весело переговариваясь и прикладываясь, то и дело, к дорожным фляжкам. Миновав эту бесконечную вереницу, друзья спросили у замыкающего ее всадника, где найти улицу Медных Монет. И, получив более-менее четкий ответ, направились туда.

- Не нравится мне пробираться под покровом сумерек в те места, откуда недавно пришлось бежать, - ворчал Редмонд. – Но что поделаешь – с нашим карликом в трактир так просто не зайдешь. Сразу начнутся удивленные крики, лишние расспросы. Лучше уж попроситься на ночлег к госпоже Цецилии. Хотя я не уверен, что ушлая купчиха примет нас с распростертыми объятиями. 
- Сначала надо найти ее лавку, - вздохнула Хелена, разглядывая вывески, в изобилии висевшие над каждым крыльцом. - Помнится, эта дама говорила, что она торгует всем подряд – от одежды до упряжи. 
  Сумерки сгущались, на узкой полоске неба, стиснутой рядами черепичных крыш, зажглись первые звезды. Фунтик клевал носом, сидя на спине Альбы, а длинная извилистая улица все не кончалась. 
- Похоже, ночевать нам придется под забором, - встревожено пробормотала девушка.

  Но Редмонд прислушался и расплылся в довольной улыбке: 
- Выше голову, друзья! Кажется, мы почти у цели. 
  Между двух больших лавок с массивными, запертыми на кованые замки дверями уместился кирпичный домик с кружевными занавесками и геранью на подоконниках. Он был совсем не примечателен, и трое странников спокойно прошествовали бы мимо.  Если бы не весьма знакомый голос, доносящийся из приоткрытого окна и разлетающийся по всей улице: 
- Пора ужинать! Додик, деточка, ты вымыл ручки? 
- Мама, я уже взрослый, мне все-таки восемнадцать лет. 
- И шо? Ты теперь не будешь мыть руки? 
  Хитро подмигнув друзьям, лорд Бэйли взялся за ручку дверного молотка и негромко постучал. Дверь открыла пожилая служанка, суровая и неприступная, как судейский пристав. 
- Лавки закрыты, госпожа Цецилия изволит ужинать, приходите завтра! – отрезала она.

  И совсем уже было собралась захлопнуть дверь, но Фунтик, ловко спрыгнув со спины Альбы, просочился мимо рыцаря. Замер на полмгновения, приложив палец ко лбу,  а потом громко заявил: 
- Таки ви передайте мадам  Зильберштейн, шо мы имеем до нее разговор. 
   Приподнявшись на цыпочки, оглянулся по сторонам, прижал палец к губам и сказал интимным шепотом: 
- Есть солидный гешефт! 
  Служанка озадаченно воззрилась на дерзкого малыша. Потом неуверенно оглянулась в глубину коридора и неохотно произнесла: 
- Таки ви пройдите. Я доложу о вас госпоже. 
- Ты что еще задумал, чудище звездное? – сердито прошипел Редмонд, когда их провели в тесную , заставленную старой мебелью и пыльными сундуками комнату. 
- Ша, дяденька! – расплылся в нахальной улыбке карлик. – Ой, простите, сэр Бэйли, переключение с одного стиля речи на другой – дело непростое. В общем, зря я, что ли, изучал жаргоны и сленги всех сословий и народов, населяющих вашу благословенную планету? Дайте мне пару минут, и ужин с ночлегом будут нам обеспечены! 
  В коридоре послышалась тяжелая поступь хозяйки дома.
Редмонд приосанился.  Хелена начала зачем-то поправлять волосы.
А Фунтик мигом подскочил к Цецилии, схватил ее за руку и чмокнул в широкую ладонь. Что сразу повергло госпожу Зильберштейн в состояние некоего оцепенения. 
Не дожидаясь, пока купчиха обретет дар речи, малыш важно произнес: 
- Мадам Зильберштейн, я имею сказать до вас пару слов. Взгляните на меня! Таки шо ви видите перед собой? Правильно, мадам Зильберштейн, ви таки имеете радость лицезреть будущего придворного шута, любимого карлика его величества. А шо я скажу нашему государю, когда он спросит за награду для добрых людей, доставивших меня пред его светлый взор? Именно так, мадам Зильберштейн, ви будете включены в список награжденных… если, конечно, дадите  приют мне и моим спутникам! 
  В строгих глазах хозяйки дома зажглись азартные огоньки. Редмонду даже показалось, что он слышит, как  перестукивают в этот миг в ее сознании костяшки счет, прикидывая размеры будущего королевского «гешефта». 
-Ой-вэй, таки шо же ви стоите на пороге, гости дорогие? –  заголосила госпожа Цецилия. – Софа, ставь на стол еще три прибора, Роза, неси рыбу-фиш! А ви точно везете этого почтенного маленького господина к королю?

- Совершенно точно, госпожа Зильберштейн! – важно произнес Редмонд. – Как известно, наш государь Эдуард Седьмой -  большой любитель всего красивого и яркого. А что может  украсить  королевский праздник лучше  ученого карлика, сверкающего, к тому же, ярко, словно драгоценный перстень? 
Я выполняю при нем должность охранника, а моя крестница, - тут рыцарь сделал широкий жест в сторону Хелены, и девушка торопливо присела в неуклюжем реверансе, -  роль поварихи и няньки одновременно. Ведь нам приходится передвигаться тайно. На дорогах сейчас неспокойно, и мы опасаемся, что кто-нибудь осмелится похитить бесценного малыша. 
- В моем доме ви таки можете ничего не опасаться, - заверила его купчиха, - Прошу к столу, почтеннейшие гости! Наум, ты закрыл дверь на засов? А на пять замков? А на три задвижки? Ну, а веревочку ты на крючок накинул? Как – не накинул?! Я так и знала! Азохенвей, заходи, кто хочешь, бери - что хочешь!!! 
  Пока хозяйка дома отчитывала дюжего слугу, друзья, заговорщицки перемигнувшись, просочились в большую комнату, где стоял накрытый стол и ярко горели свечи. За столом с унылым видом сидел Додик и мрачно рассматривал узор на скатерти. Увидев Хелену, юноша несколько оживился.  Вскочил с места, опрокинув стул, и даже попытался завязать разговор. Но тут в гостиную  вплыла госпожа Цецилия, и несостоявшийся рыцарь сразу сник. 
- Додик, познакомься, это будущий королевский шут со своей свитой! – торжественно изрекла мамаша. - Он обещал нам хороший гешефт, так шо будь с ним повежливее. 
- Как скажете, мама, - покорно произнес сын и уселся обратно, не переставая бросать печальные взгляды на дочь кузнеца. 
  Далее, как сказал бы посол его величества: «Ужин прошел в теплой, дружеской обстановке». Правда, хозяйка зорко следила, чтобы гости не съели слишком уж много, вовремя приказывая слугам убирать блюда со стола. А попутно госпожа Зильберштейн «учила жизни»  юного отпрыска. 
- Ой-вэй, Додик, шо ты делаешь? Ты ж разрываешь мамочке сердце! 
- Мама, а шо опять не так? 
- Зачем ты сыплешь в чашку целых две ложечки сахара? Ты таки хочешь довести нас до разорения? Ой, я сейчас умру! 
- Да перестаньте ви на минуточку умирать, мама! Лучше прикажите Розе, шоб она ни в коем случае не мыла эту чашку. Завтра, когда к нам придет в гости дядюшка Хаим, мы нальем ему чаю сюда же. А сахар в чашку можно будет не класть – она уже и так сладкая! 
- О, боже! Извини, сыночка, маму! Как мама могла такое подумать за свое солнышко? Иди ко мне, мама тебя поцелует. 
  Фунтик откровенно расхохотался, уткнувшись носом в тарелку. Но ему, как будущему шуту, заранее прощались любые выходки. Сложнее было Редмонду и Хелене. Девушка так покраснела, сдерживая смех, что под густым слоем румянца скрылись все ее веснушки. А старому рыцарю пришлось прикрыться салфеткой, чтобы спрятать широкую улыбку. 
Тем временем, хозяйка дома переключилась на гостей: 
- Софа, подавай сладкое! Угощайтесь пирожками, господа. Берите, сколько хотите, хоть целых два. 
  Повеселевший Додик незаметно подмигнул Хелене  и подложил ей на тарелку еще один пирожок. 
- Спасибо, госпожа Цецилия, очень вкусно, - решила вежливо поучаствовать в разговоре молчавшая до этого девушка. - Скажите, пожалуйста, где вы берете такое сладкое варенье? 
  Но купчиха явно заметила подозрительное внимание сына к Хелене. И обиженно поджала губы: 
- Это ви берете, а мы его покупаем. Роза, убирай со стола! Завтра у меня тяжелый день, а еще надо готовиться к переезду в новый замок. 
  Гости поняли намек и дружно встали, благодаря «гостеприимную» хозяйку.

На ночь они расположились в той самой комнате, забитой старыми вещами. Причем Фунтику слуги принесли детскую кровать, в которой, должно быть, когда-то спал маленький Додик, а вот Хелене пришлось расположиться на сундуке. Редмонд же, как привычный ко всему воин, улегся прямо на полу возле двери, решив какое-то время не спать  и нести караул. 

- Мне не дает покоя не состоявшийся поединок, – пробормотал он. – Кто-то же нас выследил, раз злополучный Додик знал – где меня искать?

- Спите спокойно, ваша милость, – сонно ответила девушка. – Кто бы это ни был, а засов и пять замков ему точно не одолеть!

- Несравненная Хелена, вы забыли про веревочку! – хихикнул Фунтик. – Но правота нашего рыцаря тоже неоспорима. Как говорят на одной голубой планете у самой окраины Галактики: «Тиха украинская ночь, но бургер лучше перепрятать»! То есть, выражаясь прямо – орден. Как насчет того, чтобы отдать шедевр ювелирного искусства на хранение вашей крестнице, сэр Эшли?  Наша дама, равная по доблести любому рыцарю, воистину сумеет охранить бесценное сокровище от чужих алчных взоров.

- Ну, да, – подумал Редмонд. –   Вряд ли жулики рискнут сунуться к дочери кузнеца. Разве что – ухажеры. Кстати! Уж не зловредный  ли Седрик коварно навел на нас искателя приключений? У него был повод нам напакостить – ведь Хелена его бросила, а я – за него не заступился. Как любил говорить мой младший братец:  «Если вас незаслуженно обидели – вернитесь и заслужите!»