Поскольку в голове моей от всех переживаний еще стоял туман, я бесцельно прошлась по коридору, чуть не свернув на лестницу, ведущую в кухню. Потом сообразила, что не помню, куда оттащила кристалл, после того, как глядела в него последний раз. Ясно, что не к себе в спальню. На второй этаж, что ли?
Я поднялась по лестнице и услышала до боли знакомые звуки.
Дверь в одну из пустующих комнат была приоткрыта. Рональд сидел там, полузакрыв глаза, с печальной и мечтательной улыбкой на губах. Его пальцы легко порхали по грифу, и струны отзывались то удивленным возгласом, то жалобным стоном, то беспечным смехом.

Я вздохнула. Ну вот, бегаю по дому, рыдаю, переживаю, а маэстро, оказывается, уже нашел себе утешение. Разумеется, в музыке! Но я по-прежнему не знаю, что сказать ему, после того, что было между нами, и как посмотреть в глаза. Эх! Наверное, надо просто понять, что есть люди, которые лучше тебя. Это очень облегчает жизнь…

Чтобы не мешать Рональду заниматься, я беззвучно сделала шаг назад и пошла обратно. А мое смятенное душевное состояние вдруг сменилось щемящей грустью пополам с жуткой усталостью. Не было уже сил ни думать про загадки судеб моих родителей, ни смотреть в волшебную штуковину. Я доплелась до спальни, повалилась на кровать и  словно  провалилась в черную дыру без звуков и сновидений. 

Разбудило меня мягкое прикосновение теплой лапки. Котенок примостился на подушке и ласково гладил меня по щеке. 
- Лесли! – пробормотала я. - Дай немного поспать, не буди, пожалуйста! 
- А ты разве не пойдешь на турнир, Джилл? – удивился Домовенок, вновь приобретая человеческий облик. - Он начнется совсем скоро. Айрелл уже все приготовил, и, как только зажгутся звезды, музыканты выйдут на поединок. 
Турнир! Я вскочила с кровати, как спугнутая кошка и глянула в окно. 

Там уже  полыхали густые краски осеннего заката.
Боже мой, до поединка осталось всего ничего, а я даже не помирилась с Рональдом, не сказала, что верю в него, не пожелала удачи. Ну что за нескладный день сегодня! И я веду себя, как истеричная курица! То кудахчу и рыдаю во весь голос, то падаю в полуобморочном состоянии. Ладно, если не удалось поддержать музыканта до выступления, надо хотя бы поприсутствовать на турнире. Пусть юноша видит, что он не один!

И я кинулась прочь из комнаты, но  меня задержала тетушка Бетти. Строгая жена Домового настаивала, чтобы я непременно нарядилась, надев то самое темно-синее платье, которое так понравилось мне когда-то. Все мои возражения разбились о  ее неумолимое: 

- Такова традиция, госпожа.  Дама, за которую будут сражаться рыцари, должна выглядеть истинной королевой.  Кружительницей голов и властительницей сердец! 
В общем, было проще подчиниться, чем объяснить Бетти, что я ни разу ни то и ни другое!
В итоге, когда я причесанная, наряженная и надушенная, укутав плечи в меховое манто,  выплыла в сад, над макушками старых яблонь уже перемигивались крупные октябрьские звезды.

Местом для турнира Айрелл выбрал укромную полянку в глубине сада, окруженную двумя рядами деревьев. Кроны их украшали большие золотистые фонарики, бросавшие на траву яркие блики.
Эльф взмахнул рукой,  вся поверхность поляны  осветилась и засияла призрачным серебристым светом. 
- Место для турнира определено, - строго произнес Айрелл. - Теперь пока музыкальный поединок не закончится, никто, кроме сражающихся, не ступит в этот круг. А здесь - места для зрителей. 
За гранью сияющего круга стояли четыре кресла. Одно обычное и три маленьких. Там уже сидело семейство Домовых и о чем-то напряженно  шушукалось.
Я опустилось на сиденье, чувствуя, как руки начинают холодеть, а в груди что-то неприятно замирает. И тревога за Рональда опять пронзила сердце.
Эльф снова взмахнул рукой, и мне показалось, что где-то в сумеречном небе громко взыграли трубы невидимых герольдов.
Рональд и Рианэль вышли из темноты и одновременно шагнули в заговоренный круг. В руках эльфа светилась перламутром старинная лютня, а юноша прижимал к груди свою неизменную гитару. 
- Правила турнира таковы, - снова подал голос Айрелл. - Он состоит из двух испытаний. Во время первого музыканты должны исполнить баллады собственного сочинения. Второе испытание – музыкальная импровизация в два голоса. Здесь важно переплетать свою собственную мелодию  с музыкальной темой  соперника.  Не давая ему при этом заглушить себя и на ходу создавая новые дивные созвучия. 
- Второе испытание гораздо сложнее, - подумала я. – Совершенно не представляю, как юноши с ним справятся. Я, к примеру, даже толком не разобрала, чего потребовал от них эльф. 
Но, судя по тому, как музыканты кивнули, им  это задание было вполне понятно.
Айрелл кинул жребий. Петь первым выпало Рианэлю.

 Где-то снова взыграли невидимые трубы, и принц коснулся струн.

Прозвучал и растаял минорный аккорд, точно горестный вздох ветра над облетевшим в глухую осеннюю ночь лесом. Полилась мелодия, полная бесконечной печали: 

Нет мне дома и за морем, и в далях туманных полей.
Нет покоя, и стонет сердце – ты сожгла его до корней! 

Напев  баллады взмывал и падал, подобно отчаянному полету гонимой бурей птицы. А полные боли и страсти слова, звучали, как заклинания: 

Слушай, дева, чьи кудри из злата, ты, что создана мне на беду!
Я – бессмертен. Нет худшей доли! Мне не видеть тебя доколе
За туманы, за гладь воды не уйдут и мои следы
За тобою, чей путь был краток, как летящий по ветру дым… 

Музыка стихла. Принц опустил голову и шагнул в сторону.

Теперь уже Рональд вышел в центр светящегося круга.
Мое сердце неистово заколотилось. Чем  ответит эльфу земной музыкант? 

Юноша, как и прежде, внимательно и немного отрешенно смотрел прямо перед собой. Его лицо слегка напряглось, брови сурово сдвинулись.

 И дробная россыпь аккордов сорвалась с пальцев! Точно неистовая скачка по краю пропасти над неотвратимой бездной! Но беда, раскинув черные крыла, уже летит за плечами! И все же, пока ты жив, скачи, лети вперед, даже если  нет уже никакой надежды! 

- Где был ты, мой Рóнальд? - В лесах, моя мать. 
- Что долго скитался, единственный мой? 
- Гонял я оленя. Стели мне кровать. 
Устал я сегодня, мне нужен покой. 

Музыка усиливала простые, безыскусные слова о печальной судьбе благородного юноши, погубленного вероломной невестой. 
Предчувствие страшной утраты, вопросы, больше похожие на тревожные вскрики…

Ты хочешь удержать, защитить того, кто дорог тебе больше жизни! Но руки бессильно размыкаются, и ты с отчаяньем видишь, как мрак на твоих глазах поглощает его. 

- Ты бледен, мой Рональд! - О да, моя мать!.. 
- Тебя отравили, единственный мой! 
- О да, я отравлен! Стели мне кровать. 
Мне тяжко, мне душно, мне нужен покой. 

Господи, зачем же он гибнущего героя своим именем назвал?! Так и беду накликать недолго! 
Голос Рональда, в отличие от пения юного принца, не лился хрустальным ручьем.

Одни фразы он пропевал совсем тихо, скорее даже проговаривал. Другие почти выкрикивал чуть хрипловатым, сдавленным от напора чувств голосом.

И это придавало его исполнению какую-то особую, трагическую искренность. 

Глухо, в басовом ключе прозвучали два последних аккорда. Мелодия оборвалась внезапно, как человеческая жизнь. 

Рональд опустил руку, и устало провел рукой по лбу.
И я увидела, что с противоположного конца поляны на него, не отрываясь, смотрит Риан. Со  смесью недоверия, изумления и восхищения во взгляде. 
Прозвучавшая баллада совсем не походила на возвышенные, неземные музыкальные творения эльфов. И тем сильнее  потрясала слушателей. 

- В этом испытании нет победителя, - тихо, и, словно бы не веря своим словам, произнес Айрелл. - Оба музыканта выступили достойно. Теперь пришло время услышать их импровизацию.

Пока музыканты настраивали  инструменты, я успела подумать, что баллада Рональда может иметь и иной смысл. Отравлен любовью или отравлен предательством близкого человека…
Мне сразу же захотелось подбежать к юноше, ободрить его, сказать, что я в него верю. Но я побоялась помешать артисту перед новым испытанием. И только мысленно пожелала юноше удачи. 

Эльф и музыкант встали друг напротив друга. Обменялись легкими поклонами. Риан бросил на Рональда вопросительный взгляд, и тот кивнул в ответ, разрешая начать импровизацию первым. 

Взлетела в ночное небо стремительная мелодия. Словно порыв ветра, раздувающий жаркое пламя! Заметалась, закружилась над уснувшей землей. 
И упругим ритмом ударили в ответ басовые аккорды! 

Бушующее пламя угасло, превратившись в теплое сияние костра. Тоскливый голос осеннего ветра зарыдал над темной степью.

Но вторая мелодия вплела в себя этот горестный зов, превратив его в протяжную песню. Холод и неуют исчезли, растворились в золотом круге, очерченном языками пламени. С чистым звоном столкнулись заздравные чаши. Крепко сплелись жаркие руки.

Ритм нарастал, мелодия летела все быстрее!
И звенел в ней бесстрашный смех над тяжелой поступью всевластного Времени. И звала она радоваться каждому лучу уходящего на закат осеннего солнца, и радоваться жизни, и жить так, словно танцуешь над пропастью – легко, удачливо, отважно.
И даже холодная, словно струи осеннего дождя, россыпь минорных нот не остановила ее полет. Она лишь на миг остановилась, призадумалась.
 А потом, светло улыбнувшись, взлетела вверх.  Победно рассмеялась и рассыпалась огнями фейерверка над освобожденной от осенней печали землей. 

Рианэль опустил инструмент. Сделал шаг назад, а потом, прижав руку к груди,  поклонился Рональду. 
- Я признаю твое первенство, - ясным и твердым голосом произнес принц.

– Ты действительно  великий музыкант! 
Домовые разразились криками радости и бросились поздравлять юношу.

Я тоже вскочила с места, не зная, что же лучше сделать. То ли тихонечко уйти и поговорить с юношей потом? То ли броситься на шею Рональду, шепча  слова извинения и восхищения? Но у меня и слов-то не хватит его выразить! Музыкант сейчас играл так, словно вкладывал в каждый звук частицу своей горящей души.
Тут Рональд все-таки заметил меня и даже шагнул  мне навстречу.


Но его отвлек Айрелл. Эльф подлетел к юноше с кучей вопросов: у кого он учился, и как в совершенстве овладел техникой игры, и какую музыку предпочитает? Словом, ситуация изменилась в мгновение ока! Теперь оба эльфа и музыкант застыли, как вкопанные, посреди росистой травы, а в разговоре их, как горох из мешка, сыпались словечки «каденция», «фермата», «вариация» и прочие загадочные музыкальные термины, простым смертным неведомые.
Обсудив высокие материи, все трое бросили на траву куртки и уселись рядом. Гитара и лютня принялись летать из рук в руки, а творческие личности начали с жаром обмениваться интересными аккордами и музыкальными приемами. На зрителей, что характерно, никто из них уже внимания не обращал, а бывший жених в мою сторону даже и не глядел. 
- Мда-а, похоже, мальчики всерьез увлеклись друг другом, - пробормотала я.

– Все, Джилл, теперь ты можешь не опасаться ухаживаний ни одной, ни с другой стороны. Вот только не пойму, рада я этому или нет? 
- Пойду, в доме приберусь, - вздохнула жена Домового. - Господа, спасибо за прекрасный вечер! 

Ответом ей были кивок и пара рассеянных улыбок. Ну, совсем наши маэстро в свои музыкальные дебри погрузились! 
- А не помочь ли мне тетушке Бетти? - нарочито громко заявила я.

На эти слова вообще никто не прореагировал.
Вот, значит, как? Ну и ладно! Кушать захотите, сами про нас, женщин, вспомните и, как миленькие, прибежите! Между прочим, вкусный ужин – это отдельный праздник в жизни! Другое дело, что не каждый способен это оценить. Ну, что ж! Бывает!

В конце концов, если делаешь что-то прекрасное и полезное, а этого никто не замечает, не надо расстраиваться.  Восход солнца — это вообще самое прекрасное зрелище на свете, но большинство людей в это время ещё спит... 

И я пошла прочь, очень громко распевая  хулиганскую песенку: 

Вот опять окончен ужин в светлом,  дивном Лориэне.
Эльфы снова за гитары - песни дивные орать.
По эльфийским дивным лицам пробегают глюков тени.
А посуду за эльфАми снова смертным убирать!

  На самом деле сейчас меня заботила вовсе не грязная посуда. Тем более что тетушка Бетти ни под каким видом не позволит мне ее мыть.
 Мне очень хотелось понять – что  дальше? Проигравший «жених» должен покинуть этот дом. А с победившим, у меня весьма странные отношения. Да и не жених он мне ни разу! Разве Рональд просил моей руки? Или что-то мне обещал? Так что, весьма возможно, что оба претендента просто уйдут из дома вместе. Тем более, что им теперь есть о чем поговорить и чем заняться.
А я опять останусь совершенно одна. В странном доме с ледяным деревом внутри. А уж сама заглядывать в этот чертов магический кристалл я откровенно побоюсь…