Sawyer · Библиотека

Безлунная ночь. Кое-где лишь горели фонари, да в лужах отражались звезды. Она шла по мокрому тротуару, босыми ногами наступая на мелкие камни, а иногда на осколки, но совсем не ощущала боли. Осенняя прохлада уже ворвалась на улицы. Люди больше не оставляли настежь открытые окна. Ее изорванное платье лишь слегка прикрывало наготу, но она не чувствовала холода. Глубокая ночь накрыла город. В окошках домов погас свет — все окунулись в сон. Она прошла последние фонари, выйдя на окраину, где царил мрак. Но ее глаза прекрасно видели сквозь тьму очертания любого предмета. Девушка не могла вспомнить, что с ней произошло, где находится, даже кем была. Только имя. Кажется, Дженни. Лишь одно прежде неизведанное чувство не покидало ее. Голод...

Персефона поднялась и еще раз хотела обойти ночной цветущий луг, как неподалеку в зарослях услышала чье-то дыхание. Сначала она насторожилась, решив, что кто-то подглядывает за ней, но ничто не могло надолго смутить супругу самого страшного бога, единственного, которому не строили храмы, а в жертву приносили людей.

Прекрасная богиня, которую ласкали цветы, превратилась в эринию, готовую растерзать наглеца...

"Вампиры существуют только в воображении Брэма Стокера. С этим утверждением мог согласиться практически каждый селянин. Некоторые даже подшучивали: не приглашайте по ночам в дом кого попало, потому что без приглашения вампир никогда не сможет переступить порог вашей хижины; а уж если пригласили, то пиняйте на себя, тогда никакие засовы не спасут вас от нечисти. Оставались лишь единицы, кто верил, что некогда зло действительно посетило Крайек и до сих пор не покинуло его, а лишь затаилось в глубинах, чтобы однажды со стигийской ненавистью вырваться на свободу. Среди таких верующих была и Мириам..."


Рассказ впервые публикуется в Сети!

То, что при свете дня кажется смешным, безлунной ночью обретает бестелесные образы, сотканные из страха. И челюсти, полные острых, как бритвы, клыков, тянутся, чтобы сомкнуться на вашем горле… Но Мрак не всегда пребывает только снаружи. Нет более существа отчаяннее чем то, у кого Мрак поселился в душе. Тогда оно тонет в стигийской тьме, и солнечный свет ему становится ненавистным...