Нежарко светит клонящееся к горизонту солнце. Я заканчиваю сгребать в кучу сухие листья, выпрямляюсь и смотрю, как горят в лучах заката золотые кроны осин. Октябрь на исходе. Всего три месяца прошло, как мы в с Диодором в Грядущем  оказались. А сколько за это время всего случилось! 
Затея с грунтовыми водами удалась на славу! Подтопило половину леса, причем как раз ту, на которую проклятый купец уже начал свозить свою технику. Люди рассказывали, что когда его «бульдозеры» снова оказались по самые гусеницы в луже, Пришибеев побагровел, что твой индюшиный гребень. И та-акие слова выкрикивал, что даже лесорубы парочку новых для себя узнали. Но ругайся или нет, а строить на топком месте поселок – дело гиблое. Вот и пришлось злодею свернуть свое хозяйство. А тут как раз и жалоба до губернатора дошла. Так что теперь Пришибееву с Котелковым не до леса нашего. Который уж месяц по судам таскаются. 
Впрочем, стоит ли о них вспоминать? Победили ворогов – и ладно. Тут другие дела, куда более приятные намечаются. У Артема с Настей свадьба скоро будет. Никитка поворчал, конечно, для вида, однако, папу нового принял. А Аленка так и вовсе довольна была. Надеюсь, ежели  нас на торжество пригласят, Диодор, хватив лишку на радостях, не примется чары творить да гостей во что попало обращать. 
Я чуть усмехаюсь, додумывая последнюю мысль. А стройный тополек у самого забора вдруг начинает отчаянно трясти ветками, хоть в воздухе – ни ветерка. 
- Подожди! – строго говорю я ему, - Полчасика тебе еще осталось деревом бессловесным стоять. 
Но к нам уже спешит Диодор. 
- Ладно уж, на первый раз хватит, - благодушно усмехается он.

И, зачерпывая горсть земли, кидает ее в дерево. Сизая дымка окутывает тополек. И уже через мгновение перед нами оказывается мелкий чумазый мальчишка. Дарьи Никифоровны, продавщицы из лавки хлебной сын. 
- Будешь еще деревья губить? – сурово вопрошает Диодор, - Будешь ветки ломать, да ножичком по коре чиркать? 
- Не-ет! – испуганно тянет бывший тополек, - Ни в жисть не стану! 

Да-а, вот на такую «работу»  пристроил Артем нашего колдуна. «Экологически-воспитательную», как он выразился. Причем многие родители отроков своих к нам сами приводят. Дабы волшебство лесное дурь из них повывело. А мы с хозяином сразу поняли: как кто из злыдней малолетних денек кленом али березкой постоит да ветками пошуршит, как-то сразу по-другому вести себя в лесу начинает. Да и взрослые, хоть мы их так же и не «учили», все равно лес беречь начали, а если уж рубить, так только сухостой. 
И лес наш заповедный  за время это короткое стал на удивление светлым да приветливым. Экологи его от бурелома освободили, родники очистили. Появилось у нас много новых зверей, а еще больше – птиц. И есть даже редкая птица иволга. Вечерами поет она грустные песни, а лес слушает, словно зачарованный. 
- Данька, чего размечтался? – командует Диодор, пока Дарьин сынок почтительно стоит рядом. – Живо стол к ужину сбирай, печь  топи, самовар налаживай! Пускай малец тебе поможет. 
И я начинаю привычно хлопотать по хозяйству.
С жилищем нам опять-таки повезло. Новые друзья помогли укрепить и утеплить старую избу, да понадарили теплых вещей. Дров я напилил немало, так что к зиме мы с дедом готовы. 
Над свежепочиненной крышей избы вьется синий дымок. Я вхожу в дом, вынимаю из печи чугунок с кашей, а потом беру свой новый телефон Пришлось и мне эту штуку современную завести. А как иначе как люди меня найдут? Мне ведь, как Артем с Машей предсказывали, тоже дело хорошее нашлось в этом мире. Лечу я отныне больных зверей. Таких, чью хворь ни один настоящий, в столице обученный доктор распознать не может. То проглотившего пуговицу глупого котенка спасу, а то везут мне из города и вовсе иноземных созданий: всяких там ящериц простуженных, попугаев незнамо от чего замолчавших и других. Так что скучать не приходится. Намедни даже сообщение пришло из заграницы! Приглашают меня на важное собрание. По-ихнему, симпозиум называется. Ну что ж - поживем-увидим. 

В суете такой да в делах бесконечных про друзей мы все же не забываем. Дорофей Иванович к хозяину частенько наведывается. Говорит, что книгу историческую писать начал после всех  умных бесед. И Маша тоже приезжает. Мы тогда с ней долго по лесу гуляем да наговориться не можем. Кстати, фирму свою басурманскую косметическую она забросила  и говорит, что теперь хочет учительницей быть, как Никиткина мама. Ванька у нас появляется реже, чем ему хочется. Ворчит, что папаша с мачехой недовольны этой дружбой. Однако, встречам со мной и дедом всегда рад. И твердит, что, когда вырастет, не купцом станет, а ученым, как Артем. 

О, кажется, сообщение от него пришло!
Я читаю появившиеся на экране буковки, а Диодор притворно ворчит: 
- Эх, и ты туда же, ученик! Приворожила тебя энта техника  окаянная! 
- Да куды ж в Грядущем  без нее? – добродушно возражаю я. – Ну, вот как бы мы с вами узнали, что завтра Ванюшка с Машей к нам в гости прибудут? А теперь я с вечера тесто заведу, чтоб друзей свежими пирогами попотчевать. 
Старый колдун продолжает что-то бурчать себе под нос. Оставшийся у нас на ночлег   Дарьин сын нерешительно улыбается, и я подмигиваю ему. Ну да, сказки со временем меняются. С ветром, с приливами, с луной. И Грядущее, казалось бы, рассказывает нам совсем другие истории. А на деле – все те же. О лесе и реке, о верной дружбе и любви, о добре и зле. 
И Диодор, бросив ворчать, вдруг начинает напевать песенку: 

Есть у человечества 
Техника железная, 
Безусловно нужная 
И весьма полезная, 
Только мне приятнее 
Чудеса народные: 
Волки говорящие, 
Туфли быстроходные. 

Заменяет чудеса 
Лекция научная, 
Может быть, полезная, 
Но ужасно скучная. 
Лучше я послушаю 
Небылицу страшную 
Про дракона на цепи, 
Битву рукопашную! 

Где ж вы, королевичи, 
Конные и пешие, 
Милые, лохматые 
Домовые, Лешие? 
Появляйтесь запросто 
Древние, родимые, 
В современном городе 
Так необходимые!
 

Верю что со сказкою 
Люди не расстанутся 
И друзьями верными 
Навсегда останутся!