За окнами стремительно темнело, но для нас время словно бы остановилось. Не зная, что происходит в доме маэстро, мы изнывали от неизвестности. Рикардо застыл у стола со стаканом граппы в руке, Мариучча – перебирала четки, а Марко, обхватив колени руками, сидел на полу возле потухшего камина.

И только я металась по комнате, как загнанный зверь.            

- Сядь! – приказал атаман, хватая меня за рубашку, когда я в очередной раз  дикой фурией проносилась мимо него. – У меня от тебя уже в глазах рябит.

И голова кружится.

- Голова у него кружится! – буркнула я, вырываясь и оставив у него в руке клок одежды. – Пить надо меньше! А то и ноги держать не будут! Или еще что-нибудь ценное отвалится!

Рикардо с перекошенным лицом рванулся с места  с явным желанием меня ударить. Мариучча вскрикнула, Марко – вскочил на ноги, а я прижалась спиной к холодной стене, собираясь дать атаману достойный отпор.
В этот момент где-то в темноте печально ударил колокол. Юноша остановился  и устало провел по лицу рукой.

- Вот что мы делаем? – тихо спросил он. – В городе до сих пор молятся о погибших, а мы, живые, готовы поубивать друг друга…

- Потому, что мы мучаемся от неизвестности, – вздохнула я. – И беспокоимся об ушедших.

- Давайте я сбегаю к дому маэстро и попробую что-нибудь узнать! – вскинулся Марко.

- Сиди здесь! – рявкнул Рикардо, снова обретая командный голос. – А то еще и за тебя придется волноваться! Там два взрослых человека, один из которых – волшебник!

- И куча вооруженной стражи, – обиженно пробормотал мальчишка, послушно опускаясь на место.

  В глазах его блеснули слезы. Я присела рядом и ободряюще тронула его за плечо.
В этот момент в камине что-то зловеще взвыло.
Стена на миг исчезла в ослепительной вспышке, а в комнату вместе с языками огня влетели два тела. И непожвижно распростерлись на полу. Дядя Юлиус не подавал признаков жизни, но с виду был совершенно цел. А вот залитая кровью рубашка Эдгардо  произвела на нас зловещее впечатление.
Волшебный огонь погас.

- А где же Поджио? – вскрикнула Мариуча и всплеснула руками.

- Потом узнаем, – ответила я. – Не задавай лишних вопросов!

Лучше принеси воды! Марко, беги за лекарем! А ты, Рикардо, посмотри – что с ними?

  Юноша склонился над мужчинами, пытаясь нащупать пульс.

- Живы! Только оба – в глубоком обмороке. Дайте мне нож – я разрежу рубашку маэстро. И придумайте – на что положить пострадавших.

  Мариучча убежала за тюфяком, а я бросилась искать нож…

- По счастью, удар пришелся вскользь - удовлетворенно произнес Рикардо, закончив осмотр и вытирая руки. - И рана не слишком глубока. Да и кровотечение почти остановилось. Но все-таки надо выслушать лекаря.

  Он горько усмехнулся:

- Надеюсь, что Марко быстро его приведет – старик  живет неподалеку и мы у него постоянные пациенты.

Но прошло больше часа, прежде чем возле нашего дома раздались голоса. За это время маэстро очнулся сам.
Не успел он открыть глаза, как мы дружно ринулись к нему с вопросами:

- Что случилось? Почему вы ранены? Где Поджио?

  Эдгардо пошевелился и попытался сесть. Рикардо  помог ему приподняться. Влил в рот остатки граппы. И подтащил тюфяк к стене. Маэстро прислонился к ней и устало закрыл глаза. Но все-таки попытался ответить.

- Эль Драко мертв. Во время схватки он напоролся на напильник  и избавил меня от необходимости нанести удар. А Поджио схватила стража. Юлиус не мог вытащить двоих. Он потратил все  магические силы…

- А что с чертежами? – внезапно спросила я.

  Мариучча и Рикардо неодобрительно на меня покосились. И то сказать – в доме два полумертвых тела, а я какими-то бумажками интересуюсь!

- Рукописи остались в доме, – вздохнул маэстро. – Мне было немного не до того, чтобы их спасать. Мы себя-то еле оттуда  унесли…

  Говорить ему было тяжело, и он замолчал.

- Тогда я сейчас же бегу за ними!

  Я вскочила, выдернула из кольца один из горящих факелов  и рванулась к двери, пока никто не додумался меня остановить. На лестнице я едва не сбила с ног Марко и лекаря, но они успели посторониться.

- Куда ты? – крикнул мальчик. – Вернись! В городе полно стражи!

  Но я уже не слышала его, слетая вниз по разбитым ступенькам…

Убегая из дома, я, собственно, ничем не рисковала. Грациано и Беппо были мертвы, а больше в лицо меня никто не знал. Бездомных бродяжек после наводнения в городе случилось великое множество. Так что мое появление на улице ночью было обычным делом. Грабителям я неинтересна – с первого взгляда ясно, что в кармане у меня – ни монетки. А стражникам сейчас  не до малолетней красотки. Когда в городе бунт – любовные интрижки явно не на первом месте.

Но, несмотря на все эти доводы, на улице мне было неуютно. Дул сильный ветер, летела пыль, вывески раскачивались и скрежетали, а рухнувшие во время бури деревья, казались спящими чудовищами.

- Чепуха! - успокаивала я себя. - У меня просто расходились нервы. Сейчас самая  обыкновенная ночь. Только на этой улице - мало прохожих. И ветер так странно кидает их тени, что каждый встречный кажется наёмным убийцей в крылатом таинственном плаще.  Просто редкие фонари на перекрёстках горят каким-то мертвенным светом…  Ах, скорее бы мне добраться до дома маэстро! Надеюсь, что стражники оттуда уже ушли. И охрану  не выставили.

Налетевший порыв ветра, от которого я не успела спрятаться, внезапно погасил факел. И я осталась в темноте. Впрочем, я была уже недалеко от площади. Удивительно, но в столь поздний час на ней было полно народу. Кто-то громко ругался, кто-то – тихо причитал. Где-то плакали женщины и орали дети. В эту ночь многое казалось необычным и подозрительным.
Но я не стала разбираться – кто кого бьет? Оборванцы - стражу, или стража - оборванцев?

И, аккуратно обойдя толпу, свернула на знакомую улочку. Возле дома синьора Кристофоло стояла какая-то повозка. Но она больше походила на телегу, чем на карету эль Драко. Конной стражи тоже не было видно.

Я спряталась за дерево и стала наблюдать. Вскоре из дома вышло трое мужчин. Двое несли на руках какой-то сверток, который потом довольно бесцеремонно швырнули в повозку, а третий – светил им факелом.

- Поехали! – громко сказал один из них. – Приказано до рассвета закопать!

  Тут я поняла, что из дома только что вытащили дохлого Грациано.

- А факел – куда девать?

- Брось его в дом! Начальник стражи сказал, что убийцу уже поймали. А брать там – нечего. Ты же видел…

- Как – в дом?! – едва не заорала я. – В нем же чертежи и рукописи!!!

  Едва дождавшись, пока повозка скроется в конце улицы, я рванула внутрь.

По счастью, гореть в прихожей было особо нечему. Мебель, валявшаяся на каменном полу, была разломана на куски. К тому же, после недавнего обыска, входная дверь несколько дней не закрывалась. И дождь, который шел все это время, изрядно вымочил помещение. И то, что в нем находилось. Поэтому от брошенного факела успела затлеть только валявшаяся под ногами занавеска, а сам он – почти погас.
Я подхватила его и очень медленно двинулась в сторону кабинета. Медленно, потому, что под ногами была жуткая мешанина из обломков мебели, осколков стекла, тряпок и в клочья разнесенных механизмов. А бывший зал с заводными игрушками выглядел так, будто в нем взорвали не одну бочку пороха.
Миновав его, я шагнула в знакомый коридор. Вздрогнула, увидев под ногами маслянисто-поблескивающую лужицу. Пролитая кровь казалась в полумраке почти черной. Я  поморщилась, потом осторожно перешагнула через нее, вошла в кабинет и огляделась.

Тайник был открыт, рукописи в беспорядке валялись на полу, на столе и стульях. Понимая, что много мне все равно не унести, я принялась копаться в них, разыскивая заветные чертежи Леонарди. В тусклом свете коптящего факела трудно было вообще что-либо прочитать на пожелтевшей от времени бумаге. Но все же мне повезло! Нужные свитки обнаружились под столом -затоптанные, измятые, но уцелевшие посреди разгрома и даже не порванные. Я воткнула факел в какое-то кольцо, торчащее из стены, и опустилась на колени, чтоб собрать чертежи в кучу и аккуратно свернуть их.
И тут сердце мое глухо стукнуло, едва не вырвавшись из груди, а по спине пробежала ледяная дрожь. За моей спиной, в разрушенном зале по битому стеклу громко захрустели чьи-то шаги!

- Ну, и какого дьявола мы сюда приперлись? – прохрипел незнакомый голос.

- Да тише ты! – ответил ему другой, более тонкий, почти писклявый.

- В городе сейчас – благодать! Заходи, куда хочешь, бери, что хочешь!

- Это мародеры! – каменея от ужаса, поняла я. – Может, даже из шайки покойного Беппо.

  О том, что случится, если эти уроды вдруг наткнутся на меня, даже думать не хотелось. Я сжалась в комочек, стараясь не выдать себя случайным шорохом.

- Дык нечего тут брать! – возразил охрипший бандит. - Колдуна черти, говорят, унесли, а домишко его стража изрядно почистила. Пошли назад! В другом месте найдем, чем поживиться.

- Ten'cazzo! – выругался писклявый. - Нет, давай глянем, что там дальше! Колдун-то богатеем был! А вдруг у него где-то в стене золотишко припрятано?

- Ну, идем, - нехотя согласился сообщник.

  Тяжелые шаги снова загремели по обломкам, на этот раз совсем близко.

Я чуть не заорала от ужаса. Черт побери, да ведь на стене факел мой горит! Ну, все! Сейчас эти чудовища меня сцапают…

Ужасно захотелось вскочить и броситься наутек. Может, не поймают?
 Тут один из бандитов, судя по звуку, споткнулся, а потом раздался его крик, похожий на рев бешеного быка:

- Cazzo di caccare!!! Железка какая-то под ногами валяется! Я себе чуть колено не разворотил! Да пошел ты  знаешь,  куда со своим колдовским золотом?! Копайся сам в этом дерьме, а я назад иду!

- Ладно, не ори! Идем вместе, - буркнул второй негодяй.

  Шаги постепенно стали удаляться, пока не затихли совсем. Я медленно перевела дыхание. От пережитого страха сердце у меня уже не колотилось, а всхлипывало где-то в горле, и ноги были, как ватные.
С трудом встав, я сунула под мышку свернутые в трубку чертежи, и, как сомнамбула, выползла из кабинета. Пошатываясь, пошла через зал. Под ногами снова захрустело и зазвякало.

- А про какую железку говорил бандит? – подумала вдруг я.

  И зачем-то нагнулась.
Багровый отблеск факела осветил валяющуюся в груде мусора… знакомую отвертку. Ту самую, что совсем недавно показывал мне Поджио. Как она тут снова оказалась?

  Я растерянно взяла инструмент в руки. Рукоятка была обмотана каким-то лоскутком, завязанным неумелым бантиком. Судя по цвету - отрезанным от моей юбки. Это взломщик, что ли, навертел? То-то утром я удивилась, увидев, что край моей одежки как-то странно надорван. Подумала еще, что зацепилась где-то за гвоздь  и не заметила. Но зачем Поджио вообще было так трудиться? Какого черта, зная, что идет на битву, он взял с собой отвертку?!

  И тут перед моим мысленным взором вдруг вспыхнула забытая картинка.

Мальчик протягивает мне любимый инструмент.

- Только не забудь свой талисман, Николетта!

  Он грустно и понимающе смотрит на меня. А на губах – знакомая ласковая улыбка.
В глазах у меня горячо защипало. Я перевела дыхание, чувствуя, что вот-вот расплачусь.
Господи! Да ведь он же прихватил проклятую отвертку на счастье! Вроде, как рыцари в старину таскали с собой на поединок портрет своей дамы  или подаренный ею платок. Ну да, потому он и бантик этот  идиотский на рукоятку привязал.

В ушах против воли зазвучал  знакомый, чуть сдавленный от обиды голос взломщика:

- Я не принц, и не герой! Я просто твой безмозглый друг!

- Ты герой, Поджио! – прошептала я. – Прости меня. Это я – техническая дура, которая так часто насмехалась над тобой, не ценила тебя…

  Я замолчала, осознав, что чуть не ляпнула: «при жизни». И яростно топнула ногой, разбросав осколки.

- Нет, я верю, что ты еще жив! И я спасу тебя! Чего бы мне это ни стоило!