Как я бежала обратно в убежище!
Шарахались в стороны редкие прохожие, обалдело смотрела вслед патрульная стража. Всхлипывая и задыхаясь, я влетела в комнату. Шваркнула с размаху на стол стопку рукописей. Рявкнула растерянно моргающим друзьям:

- И незачем так на меня пялиться! Я не бездушная скотина, которая только о своих железках и думает! Просто, если бы эти чертежи остались там, их спалили бы вместе с домом подосланные стражники. Или они опять бы попали в лапы очередного «властелина мира»! Еще неизвестно, что хуже, знаете ли!

- Ты все правильно сделала, Николетта! - слабым голосом отозвался Эдгардо. - Спасибо тебе, девочка.

  Маэстро сидел все так же, привалившись к стене, и был смертельно бледен. Но кровотечение прекратилось, а раненая рука была аккуратно перевязана. Дядя Юлиус лежал у камина, прикрытый каким-то тряпьем, и то ли спал, то ли все еще был без сознания.
Я устало шлепнулась на стул, удивляясь, как после  пережитого меня еще держат ноги.

- Ты бы поела, Николетта, - захлопотала вокруг меня Мариучча. – Я тебе пару лепешек оставила. И ляг тоже, поспи. На тебе лица нет!

- Какой уж тут сон! – отмахнулась я. – А где Марко? Опять с малышней возится?

- Марко на рыночную площадь побежал, - вздохнул Рикардо. – Сначала он лекаря привел, а потом решил последние новости узнать.

- Да какие еще новости среди ночи? – хмыкнула я.

  И замолчала, увидев, что в комнате стало гораздо светлее. Над испуганным, тревожно притихшим городом  занимался рассвет.

Время тянулось медленно, как смола, капающая из разбитой бочки.
Юлиус спал. Мариучча поила целебным отваром   маэстро.
Рикардо пытался поговорить со мной, но я отвечала односложно и так хмуро, что юноша вскоре замолчал и отошел в сторону.

Я сидела, зябко обхватив себя за плечи, и неподвижным взглядом буравила стену. Внутри меня все дрожало и всхлипывало, а слезы почему-то не шли. Зато в голове без конца вспыхивали и гасли картинки.
Как Поджио сгибается под тяжестью решетки в том страшном подземелье, спасая меня и дядю.
Как он гладит меня по волосам и неловко шутит, пытаясь успокоить после очередной стычки с атаманом.

Заслоняет меня собой в драке с прихвостнями Беппо, рассказывает сказку о маячном мастере, целует в щеку…

Тут я не выдержала и все-таки уткнулась лицом в ладони. Слезы хлынули по щекам неудержимым потоком.

Только сейчас я поняла, кем  был для меня наш взломщик. Этот застенчивый, неуклюжий увалень с вечно взлохмаченной шевелюрой. Он был стеной. Теплой, прочной, надежной, к которой можно привалиться в трудный миг, ткнуться лбом и поплакаться. В самые тяжелые моменты Поджио всегда оказывался рядом. И если я слышала знакомое сопение, то знала, что сейчас меня обнимут, утешут, вытрут слезы, как маленькой.
А теперь я чувствовала себя стоящей посреди ледяной пустыни. Где ветер одиночества дует в спину, и нет от него спасения.

Я вытерла слезы и усилием воли приказала себе успокоиться. Мои стоны и причитания Поджио все равно не спасут. Значит, надо держаться из последних сил и ждать вестей от Марко. Где, кстати, черти носят этого несносного мальчишку? Еще и за него пора начинать беспокоиться?!

Марко ворвался в комнату, едва я успела додумать эту мысль.

- Ой, что в городе творится! – затараторил он с порога. - Глашатаи с раннего утра  на всех площадях орут! Правитель объявил виновником бунта и всех беспорядков… как вы думатете – кого? Ни за что не догадаетесь! Покойного упыря Грациано эль Драко. Ну, а что? С мертвеца и взятки гладки! Да мало этого! Совет Десяти распорядился конфисковать все имущество злополучного синьора в пользу городской казны. А Правитель тут же подписал указ, о том, что грациановское золотишко пойдет на нужды пострадавших жителей. Теперь к палаццо, где наш волшебник томился, толпами страждущие идут, а чинуши, что там засели, хоть и со скрипом, но эль драковские денежки им выдают. Половина стражи по окраинам мародеров ловит, а вторая половина уже завалы расчищать начала. Правитель обещает город отстроить к следующему сезону карнавалов. Гы! Сдрейфил, в общем, как только дружка его бывшего укокошили. Но в городе теперь хоть порядок настанет!

- А войны не будет! Какое счастье! – Эдгардо чуть приподнялся и торжествующе посмотрел на нас.

- Да уж! – отозвался проснувшийся Юлиус. - Друзья! Все наши битвы, слезы и пролитая кровь были не напрасны! Пожалуй, это можно назвать победой.

- Да-а, вот только взломщику нашему от этой победы все равно не легче, - внезапно погрустнев, отозвался мальчик.

  Я сбросила оцепенение и кинулась к Марко:

- Ты что-то узнал о Поджио? Где он? Он еще жив?!

 - Жив ... пока - вздохнул мальчишка. - Глашатай на главной площади объявил, что сейчас как раз идет суд над … как же его там обозвали? «Проклятым бунтовщиком, вором и убийцей»! К вечеру Поджио переведут в Пьомби, в камеру смертников.

- Это крошечный каземат на самом верхнем ярусе застенков!  - бледнея, воскликнул Рикардо. – Я знал о нем и раньше. Стены и крыша там сделаны из свинца. Его ядовитые испарения убьют любого узника меньше, чем за месяц!

- Не успеют, - мрачно мотнул головой Марко.

 - Глашатай сказал, что Поджио через день казнят.

  После этих слов в комнате воцарилась тяжелая тишина.

- Я не понимаю! – в отчаянии воскликнул Юлиус. – Ведь наш мальчик – настоящий герой! Он принял на себя вину за убийство эль Драко и, тем самым, оказал бесценную услугу Правителю.  Совет Десяти сразу нашел козла отпущения, а заодно и деньги на восстановление города. Да Поджио после этого орден должны были дать, а не на плаху тащить!

  Волшебник задохнулся от возмущения, сорвал с себя очки и яростно взъерошил седую шевелюру.

- Простите, синьор маг, но рассуждаете вы, как наивный младенец - горько усмехнулся Эдгардо. – Зачем нашему Правителю разбираться, кто герой, а кто злодей? Ему важно устроить показательную казнь, чтобы окончательно устрашить возможных бунтовщиков. К тому же бедняга Поджио оказал при аресте такое сопротивление, что стража еще долго будет лечить сломанные носы и треснувшие челюсти. Вряд ли армейские чины будут довольны, узнав, что виновника всего этого не наказали, а наградили. А ссора с высшими силами командования нашему Правителю в это трудное время тоже не нужна.

  Юлиус после этих слов с силой треснул кулаком по стене и поник головой, яростно бормоча:

- Подлость! Подлость какая!..

- Подлость! – громко повторил Рикардо.

  И встал, выпрямившись во весь рост.

- Но мы не будем сидеть, сложа руки. До вечера еще немало времени. Давайте думать, как спасти нашего друга!

- Может, мне опять переодеться монахиней и пойти в тюрьму? – вскинулась Мариучча. – Правда, второго напильника у нас нет. А сможет синьор маг наколдовать что-нибудь другое?

- В этом нет нужды, дорогая, - грустно покачал головой атаман. – В камеру смертников не пускают никого. Даже священника. Несчастного узника быстро исповедуют и дают отпущение грехов у подножия плахи.

- Тогда я пойду и сдамся страже! – решительно произнес Эдгардо.

Он попытался встать, опираясь о стену, на его бледных щеках яркими пятнами вспыхнул горячечный румянец.
 - Признаюсь, что это я убил эль Драко. Тогда Поджио отпустят.

Юноша только рукой махнул.

- Тогда вас просто посадят в соседнюю камеру. И мир лишится еще одного талантливого изобретателя.

- Пусть так! – неистовствовал Кристофоло. - Что стоят все изобретения по сравнению с жизнью мальчика?!

- Успокойтесь, маэстро! Рана опять откроется.

Мариучча бросилась к Эдгардо, пытаясь уложить его обратно.
Рикардо тяжело вздохнул:

- Да поймите же, наконец! Ваша жертва не спасет Поджио. А Правителю все равно - одного бунтовщика вздернут на виселицу или двух.

- Но надо же что-то делать?!

Ноги Эдгардо подкосились, и он съехал по стенке на пол. Но глаза его по-прежнему горели яростной жаждой справедливости.

И тут я, молчавшая до этого момента, вдруг подняла голову и негромко спросила:

- Марко, ты сказал, что Поджио переведут  в тюрьму Пьомби? То есть, на закате он должен будет под конвоем пройти по Мосту Вздохов?

Мальчик утвердительно кивнул.

- А что еще за Мост Вздохов? - оживился Юлиус.

- Весьма неприятное место - отозвался маэстро. - Но мне кажется, я понял, куда ты клонишь, Николетта. Мариучча, милая, хватит совать мне под нос этот кошмарный эликсир. Лучше дай лист бумаги, и я быстренько набросаю кое-какой планчик. Держать в руках карандаш, я пока что в состоянии.

  Он склонился над листом.

- Мост Вздохов находится над Дворцовым каналом, – пояснял Эдгардо, не переставая чертить замысловатые линии.

- Он соединяет между собой два здания: Дворец Правителя и тюрьму Пьомби. После вердикта судей преступника сопровождают в тюрьму, и переход совершается как раз по мосту между двумя зданиями.

  Несколькими быстрыми движениями маэстро начертал что-то вроде широкой арки.

- Мост Вздохов сделан из белого мрамора и известняка, у него есть стены и крыша. Ширина его – всего одиннадцать метров, и в нем имеются два небольших окошка.

- Забранных узорной мраморной решеткой, - вздохнула я. – Маэстро, все это мы уже обсуждали с Поджио, когда решали, как вытащить из застенков вас и Рикардо. И натолкнулись на неразрешимую трудность! Совершить побег на Мосту Вздохов невозможно из-за этой чертовой мраморной решетки! Ее и поставили как раз, чтоб не дать бедному узнику спрыгнуть в канал.

- Но у бедных узников былых времен не было поблизости друга-волшебника, который примчится в нужный час на помощь  и разобьет своими чарами проклятую решетку! - воскликнул Юлиус.

  Все так и подскочили.

- Синьор волшебник, к вам вернулись силы? – радостно завопил Марко.

- Да, мой мальчик! Хоть и не до конца. Впрочем, все это не важно! Я готов отдать последнюю каплю своей магии вместе с жизнью, чтобы спасти Поджио! 

 Рикардо в волнении заходил по комнате.

- Надо, как говорит маэстро, тщательно продумать все детали! Черт возьми!  Пока что в нашем плане дырок больше, чем старом решете. Итак, прибыть на место спасения, к Мосту Вздохов, можно только по воде. Допустим, мы угоним какую-нибудь гондолу…

- Не надо угонять! – отозвался Марко. - В заброшенной гавани, рядом с Убежищем, после бури штук пять гондол на берег вынесло. Они, конечно, сильно потрепанные, но днища, вроде бы, целые.

- Это отличная новость! Итак, мы садимся в гондолу, плывем к Мосту, ждем, когда взломщика под конвоем проведут по нему. Затем Юлиус волшебной молнией или еще чем разбивает решетку. Поджио прыгает в воду, мы его подхватываем… А потом нам надо скрыться с места преступления, и, причем очень быстро! Потому что опомнившаяся стража, тут же начнет палить нам вслед. А пока я буду махать веслом, выход из Гавани мигом перекроют.

И самые быстроходные галеры с десятками гребцов кинутся за нами в погоню! Maledetto! Чтобы спастись, мы должны лететь по волнам со скоростью меч-рыбы! А как это сделать?

  И тут одно слово, случайно оброненное атаманом, всколыхнуло мое сознание новой идеей.

- Скорость! – завопила я, вскакивая. – Маэстро, вспомните нашу беседу в  мастерской. Мы еще много говорили о самоходных колясках Леонардо. И вы показали мне…

- Паровой двигатель! – Эдгардо тоже вскочил, слегка покривился от боли, но бросился в угол комнаты, куда мальчишки свалили принесенные из его дома механизмы.

- Да вот же он! Рикардо, Юлиус помогите мне вытащить эту штуку.

Атаман и чародей немедленно повиновались его приказу и поставили в центр комнаты странное устройство, состоящее из двух, поставленных один на другой медных цилиндров, горелки, трубки, поршня и маховика.

- Это малая модель двигателя. Как удачно, что ребята притащили сюда именно ее!

От удивления у Рикардо даже округлились глаза.

- Вы хотите сказать, что эту штуку можно прикрепить к лодке? И от этого она поскачет по волнам намного быстрее?

- Именно так! – вмешалась я. – Это будет самоходная лодка, и ей даже гребец не понадобится!

Маэстро присел на корточки перед своим двигателем, внимательно осматривая его.

- Все детали, к счастью, на месте, хоть котел немного помят.

- А зачем нам котел? – тут же влез в разговор Марко. – Это штука – что еще и суп варить умеет?