Наш скромный ужин почти подошел к концу, когда дядюшку угораздило задать мне каверзный вопрос:

- Ответь мне, возмутитель спокойствия, какая нелегкая понесла тебя в лес столь внезапно? Ведь результат твоей предыдущей охоты мы удачно отбили у монаха, и не успели съесть сами. Я бы еще понял, если бы ты отправился в огород копать морковь или срезать пресловутую капусту, что так не понравилась святому отцу!

 Я смешался и спрятал глаза в тарелку. Рассказ о башне, которую я навещал, вовсе не входил в мои намерения.

- Видишь ли, дядюшка, - промямлил я.

– Мне …э-э-э… срочно понадобилось проветрить голову.

- Ну да, чтобы на прогулке свернуть себе шею! – сердито пробурчал старик. - И зачем, интересно?

  Но я уже немного пришел в себя  и сообразил, как мне отвертеться.

- Я волновался за Сандру! Ты же помнишь, что из города я вернулся сам не свой. Потому что  не смог помочь незнакомке – и это меня мучало. И к тому же тебе хорошо известно, что прежде мне не случалось разговаривать с девушками. Мы с тобой столько лет прожили вдвоем, что я отвык от общения с другими людьми. Поэтому наш случайный разговор меня очень взволновал…

  Собственно, сейчас я сказал чистую правду. Мне не слишком хотелось говорить об этом при девушке, но озвучивать истинную причину  поездки  мне хотелось еще меньше.

- Честное слово, дядя, я собирался всего лишь немного проветриться и вернуться. Но чертов заяц, бросившийся лошади в ноги, спутал все мои планы.

- Все равно – ты поступил плохо, – все еще обиженно пробубнил дядюшка. - Ведь ты не сказал мне ни слова. Если бы Сандры, не оказалось рядом, ты бы погиб. Даже, если бы лошадь вернулась домой, я все равно не знал бы – где тебя искать?

  Я виновато вздохнул и умоляюще посмотрел на нашу гостью.

- Пожалуйста, не ругайте его! – тут же воскликнула догадливая Сандра. – Если бы Гай остался дома, мы бы с ним не встретились. И мне пришлось бы вернуться в город. Кто знает – что меня там ждет?

- Хорошо, хорошо, детка! – успокаивающе покивал  Бартоломеус. – Я не стану его ругать. Садись ко мне поближе и поведай еще раз – что у тебя случилось?

 Я воспользовался моментом  и благоразумно улизнул к себе. Хотя, если честно, очень хотелось остаться за столом, чтоб побыть еще немного рядом с Сандрой. Но меня терзали опасения, что дядя начнет задавать новые вопросы, и я запутаюсь окончательно, поскольку врать не умею совсем. Грустно вздыхая о превратностях судьбы, я вошел в комнату, сел на кровать  и словно провалился в глубокий черный колодец. Сон свалил меня с ног мгновенно, и я даже не слышал, как девушка с дядей заходили ко мне, чтоб проверить все ли со мной в порядке.

Утром меня привычно разбудили солнечные лучи, падающие   из  узкого проема башенного окна. А вот щебета ласточек я не услышал. Должно быть, крылатые гостьи уже улетели в теплые края.
Мысль о птицах сразу же заставила меня вспомнить о своем, так и не испытанном летательном аппарате. А вслед за этим потянулась цепочка воспоминаний о безумных и чудесных событиях вчерашнего дня. И мне вдруг очень захотелось увидеть Сандру! Пожелать девушке доброго утра, спросить, как ей понравился наш старый замок.  Я радостно вскочил с кровати, вернее попытался вскочить. Но злосчастный ушиб все же дал о себе знать. Серые  стены  моей кельи, ветхий гобелен с выцветшей  картиной какой-то охоты, стол с разбросанными по нему чертежами –  закружились передо мной, и я, как подкошенный, рухнул обратно.

- Гай, ты здоров? – тут же послышалось из-за двери. – Мальчик мой, почему ты не спускаешься к завтраку?

- Я здоров, дядюшка … почти, - убедительно соврал я, пытаясь придать себе горизонтальное положение. – Просто голова немножко закружилась.

  Бартоломеус вошел ко мне и строго нахмурился.

- Твоя новая знакомая оказалась права, Гай. Она только что сказала, что этот день ты должен провести в постели.

- Вот еще чего не хватало!  - проворчал я, кое-как справившись с накатившей слабостью. – Мы же вчера решили, что сегодня я поеду в город за ее бабушкой.

- Вместо тебя поеду я! – тоном, не терпящим возражения, заявил дядя.

 - Да-да, племянник, и не смотри на меня такими круглыми глазами. Мы не можем отпустить девушку одну, ты же ясно это понимаешь? Не беспокойся, Гай, скакать верхом я не собираюсь. Придется запрячь лошадь в повозку. Хе-хе, этому рыдвану столько лет, сколько мне и нашей старушке, вместе взятым. Надеюсь, впрочем, что мы не развалимся по дороге!

 Бертоломеус усмехнулся собственной шутке и гордо поднял крючковатый нос.

- Нойда не подведет, - пробормотал я.

- Что ты имеешь в виду, племянник? – удивился дядя.

- То, что Нойда аккуратно довезет вас до города. Кстати, так теперь зовут нашу лошадь.

- Ты придумал ей имя?

- Нет, она сама мне его сказала. Точнее, не мне, а Сандре.

  Лишь временным помрачением ума и расстройством от того, что девушка уезжает без меня, можно было объяснить чушь, которую я только что сморозил.

  Бартоломеус изумленно воззрился на меня, а потом присел на край кровати и заботливо пощупал мой лоб.

-  Жара, вроде, нет, но ты говоришь какие-то странные вещи, - озадаченно произнес он.

  От необходимости давать какие-либо  объяснения меня спасла Сандра. Она, приветливо улыбаясь, впорхнула в комнату с подносом в руках.

- Я ощипала вчерашних куропаток, сварила их и принесла тебе бульон. Вот увидишь, силы сразу же вернуться к тебе, Гай.

  Увидев девушку, мой наимудрейший дядя расплылся в понимающей улыбке и мигом выскользнул за дверь. А я опять засмущался и принялся глотать полными ложками душистое варево, изо всех сил надеясь, что мои запылавшие алыми маками щеки Сандра запишет на счет приготовленного блюда, а не ее присутствия в моей спальне. Правда, вчера я рухнул спать одетым, но все равно, отчего-то ужасно стеснялся.
Тем временем, девушка, не чувствуя никакого смущения, принялась рассматривать мое скромное обиталище.

- Не мешало бы здесь прибраться, - деловито заметила она. – Смотри, на потолке паук скоро  второй гобелен тебе сплетет. И стол весь пыльный. Когда я вернусь из города, обязательно наведу у вас  порядок.

-  Выметать пыль  будет ветер, а мыть пол – дождик, - слегка поддразнил я девушку. - И еще со всей округи слетятся птицы, чтобы перебрать для тебя пшено и горох. Просто какая-то старая сказка про фею и падчерицу получается!

  Сандра выпрямилась и насмешливо блеснула синими глазами.

- А ты разве еще не понял, что рядом со мной эти сказки становятся явью? Тогда – смотри!

  Она встряхнула головой, и волосы, убранные на затылке в тяжелый узел, снова скатились серебряным водопадом по ее плечам. Волшебница  вскинула вверх руки. Сильный ветер ворвался в комнату, загудел, застонал в старых щелях, взметнул над столом гору моих бумаг. Потом сверкнула ослепительно яркая вспышка.

- Не испорти чертежи! – крикнул я, протирая глаза.

 Ветер стих.  В окно повеяло свежестью  и неожиданным в этой время года цветочным ароматом.
Я открыл глаза и растерянно замер. Сандра стояла, счастливо улыбаясь, а по стенам, подоконнику и потолку, стремительно вились, на глазах покрываясь нежно-розовыми бутонами, зеленые плети дикого вьюнка. Через мгновение моя спальня превратилась в цветущий сад. Вьюнок оплел дряхлый гобелен, сделав его намного красивее, закрутился вокруг спинки кровати и ножек стола. Я заметил еще, что  пыль и паутина исчезли  без следа, а мои бумаги лежали теперь  аккуратно свернутые в трубки.

Сразу забыв про больную голову, я вскочил с кровати и подбежал  к девушке.

- Сандра, это прекрасно! Это же – настоящее чудо! – у меня не хватало слов, и я застыл перед ней в неловкой позе, очень желая обнять ее  и немного пугаясь этого желания.

- Но тебе не стоило тратить столько волшебных сил на уборку моей берлоги.

 Сандра весело встряхнула  чудесными волосами.

- Пустяки, Гай! Разве звезда устает светить, а роза – цвести? Мир призывает нас к тому, чтобы мы делали любимое. Ведь ценно то, что сделано с огнём, со страстью, что обожаемо создателем. Когда сила переполняет меня, когда моя магия переплавляется в чудо, в сказку, в небывалую красоту, я испытываю прилив ослепительного счастья!  Все, что рождено нами с любовью, возвращает нам больше, чем любое дело, не знавшее нашего тепла. Волшебство – моя сущность, Гай! Я живу, пока творю чудеса.

  Она сразу стала немного взрослее, произнеся эти слова. Посмотрела на меня внимательно и серьезно, и мне почудилось, что за ее спиной сверкнули два огненно – воздушных крыла, скромный наряд обернулся  драгоценной мантией, а над серебряными волосами полыхнула диадема Королевы Фей. Но еще через мгновение Сандра беспечно рассмеялась, становясь самой собой.

- А бабушка часто ворчала на меня, говоря, что я должна прятать от людей свою силу. Против этого, конечно, не возразишь. Но магию невозможно удержать глубоко в душе, как невозможно посадить в клетку солнечного зайчика. Знаешь, сколько маленьких чудес я совершила, втайне помогая добрым людям? Нашла для одной старушки ее заплутавшую любимую кошку, превратила рваные башмаки юной служанки в шелковые туфельки, и она смогла пойти на танцы, где встретила своего жениха.  Помогла одному садовнику вырастить самые красивые в городе тюльпаны, и он сразу разбогател… Ты не думай, Гай, я не хвастаюсь! Просто я никому раньше об этом не рассказывала, а теперь поняла, что тебе – можно.

- Я и не думаю, - тихо ответил я, снова беря Сандру за руку и целуя ее тонкие пальцы. - У тебя – золотое сердце.  Знаешь, даже, если бы ты не была волшебницей, то все равно нашла бы способ, как тайно помогать всем попавшим в беду. Вот и меня ты подобрала на дороге, словно птенца, выпавшего из гнезда.

 И с этими словами, я, плохо понимая, что делаю, медленно привлек девушку к себе. Ее синие глаза стали в этот миг совсем огромными, а на бледных щеках вдруг ярко вспыхнул румянец. Я ласково коснулся ее щеки…

 И тут в дверь осторожно постучался дядя.

- Хм! Не смею прерывать ваш, без сомнения, интересный разговор, но спешу напомнить, что утро давно прошло, а мы, кажется, собирались в город.

  Проговорив все это, он быстро просунул в дверь свой немалый нос, мигом оценил картинку, сделал мне «страшные глаза» и незаметно погрозил пальцем. Впрочем, Сандра уже и так успела выбраться из моих неловких объятий.

- Я уже бегу во двор, дядя Бартоломеус, - уверила она ученого. - Просто на минутку задержалась, чтобы навести порядок в комнате.

 И  быстро вышла, на ходу заплетая волосы в косу. Дядя хмыкнул, еще раз бросил на меня очень строгий взгляд  и тоже удалился. А я вдохнул нежный аромат цветов, заполнивший теперь мою комнату, качнул тонкий завиток вьюнка и глуповато улыбнулся. Голова моя, вроде бы, совсем прошла, во всем теле чувствовалась непривычная легкость, и очень хотелось поехать в город вместе с Сандрой.

  Однако, Бартоломеус был неумолим.

- Нет и нет, дорогой племянник! - заявил он, поправляя почти новый сюртук  и закутываясь в дорожный плащ. - После вчерашнего шатания по лесу я просто боюсь отпускать тебя куда-либо одного. Вдруг ты снова захочешь «проветрить голову», да чуть ее не потеряешь? Поэтому посиди-ка сегодня дома. Не беспокойся, мы постараемся скоро вернуться.

- Отдохни пока, Гай, - согласилась  Сандра. – Прошлая ночь у тебя выдалась такой, что никому не пожелаешь.

 Я хотел возразить ей, что ночь была прекрасна уже тем, что привела ее в наш замок. Но девушка быстрым движением пригладила мои отросшие волосы, ласково пробежалась пальцами по исцеленному затылку, шепнула: «Скоро будешь совсем здоров!», и прыгнула вслед за дядей в коляску.
Дряхлая повозка заскрипела, застонала на все лады, однако с места сдвинулась и нехотя покатилась по каменистой дороге. Нойда обернулась на ходу и весело заржала, прощаясь.

Я остался в замке совсем один. За последнее время такое случалось нечасто, и поэтому я просто не знал, куда себя деть. Конечно, можно было снова заняться чертежами, поискать какие-то промахи в устройстве  придуманного махолета. Но, честно говоря, наука совершенно не лезла мне в голову. Я старательно пытался отвлечься, перебирал бумаги, тыкал пером в чернила. А перед глазами стояла Сандра с лукавой улыбкой на нежных губах.
Все в этот день валилось у меня из рук! Куда бы я ни посмотрел, я все время думал о ней. Летящие по ветру нити осенней паутины напоминали мне о блеске ее серебряных волос. Выщербленные от времени ступени лестниц – о маленькой ножке, которая только что тут ступала.  Ветер, казалось, доносил до меня звук ее голоса, небо над головой впервые в жизни твердило не о полетах, а о синеве ее глаз.
Я задумался и горестно вздохнул. Сумеет ли Сандра понять и разделить мою мечту? Не посмеется ли волшебница над убогой конструкцией из сухих прутьев и старой парусины? Ведь к ее услугам – все силы Неба и Земли. Хотя летать моя спасительница вряд ли умеет. Иначе бы давно умчалась из мрачного города, прихватив с собой и бабушку.

На мгновение в моей голове снова вспыхнула картинка, рисующая огромные крылья для нас двоих. Я представил себе девушку, летящую рядом со мной, почти почувствовал ее дыхание на свое щеке, биение ее сердца совсем близко, и меня внезапно бросило в жар. Обругав себя никчемным мечтателем, я сердито сбросил с плеч куртку. Она упала на пол, и из кармана вылетело что-то белое.

Я поднял эту штуку, повертел в руках. И треснул себя по лбу, в сотый раз обозвав идиотом. Это же платок бедного узника из запертой башни! А я про него совсем  забыл. Впрочем, у меня есть некоторое оправдание: удар по голове и встреча с чудесной девушкой. Такие вещи, случившиеся одновременно, кого угодно выбьют из колеи  и заставят имя свое забыть, а не то  что - брошенную непонятно кем  тряпку. Однако, я обещал несчастному, что постараюсь ему помочь. Не представляю пока – чем? Но надо хотя бы разобраться с этой меткой в углу платка. Вдруг она – и есть разгадка тайны бедного заключенного?