(Ну вот, теперь я могу продолжить свой рассказ)

 Алхимик был в это утро тих и задумчив. Я накормила его завтраком.

И с удивлением посмотрела на почти опустевшую корзинку с овощами. И куда только в этого «дедушку» что влезает? А самое главное – пользы никакой не заметно. Про таких говорят – не в коня корм. Хотя при его-то занятиях и нервотрепке ничего вообще усваиваться не должно.
Я вспомнила, как на полу выросли лисички, и хихикнула. И замурлыкала детскую песенку про волшебника:

Сделать хотел грозу, а получил козу.
Розовую козу с жёлтою полосой.
Вместо  хвоста нога, а на ноге рога.
Я не хотел бы вновь встретиться с той козой…

- Ты чего там распелась? – раздался из кабинета скрипучий голос. – Ненавижу, когда поют!

- Ой, извините, ваше химичество! Я не знала. Просто, когда я посуду мою мне почему-то все время петь хочется…

- Хм. Посуду она моет! А колбы мои – помыла?

- Еще вчера. Вон они все на полочке стоят. Чистенькие – пушистенькие. Ну, то есть, готовые к употреблению. Кстати, неплохо бы хотя бы в рыбную лавку сбегать. А то котлеты вы вчера все скушать изволили. Рыба – она полезная. От нее ум просветляется. Или светится? В ней же этот, как его, фосфор! Так что давайте ваши денежки – и я побегу. Я на рынке лавку видела – «Водяной» называется. Так народ оттуда всяких щук волок в большом количестве. Вы заливное из щуки любите?

- Даже не пробовал.

- Это неправильно! Пробел, так сказать, в образовании. Надо восполнить!

- А рынок у нас где? Не рядом с городской площадью?

- Нет, он рядом с Улицей Гусиного Пера.

- Во-от! Это хорошо!  Зайдешь там в книжную лавку – которая «Кофе и Книги» называется. Мне туда справочник химический должны были утренним дилижансом завезти. Смотри только, не испачкай его своей рыбой!

- Э-э-э… Вашей рыбой, смею заметить. Хорошо, я руки помою. Возле рынка фонтан есть. Не беспокойтесь!

  И, схватив очередную корзинку, я опрометью выскочила за дверь.
Вот не даст мне посидеть ни минутки, чертов старикашка! А в лаборатории  у него мое письмо родителям так и валяется, недописанное…

Я неслась по узенькой улочке, помахивая корзинкой и разглядывая прохожих. И чуть не влетела в мадемуазель Брунгильду, гордо выхаживающую у ограды университета. Хорошо, что в моем настоящем виде опознать во мне школяра Эмиля было сложно. Я отпрыгнула в сторону  и помчалась дальше.

- Вот ведь засада! Эта влюбленная тетка теперь уже и здесь меня поджидает. Ну, то есть не совсем меня. Но понятно – кого. Эх, Купидон! Где тебя черти носят? Как бы ты пригодился! Вот соединил бы нашу домомучительницу с каким-нибудь старикашкой вроде моего Корнелиуса. Или…

  Тут я посмотрела по сторонам и увидела какого-то толстого генерала.

- Этот тоже подойдет!

- С ума сошла? – тихо спросили из кустов.

  И мальчишка Купидон резво перескочил через низенький заборчик. Правда, лук он оставил в зарослях.

- Во-первых, на дураков мои стрелы не действуют. А твоя Брунгильда – дура редкостная. Она всем кумушкам уши прожужжала, что теперь ест, как птичка – половину своего веса в день. Это она так похудеть решила.  А во-вторых, ты представляешь последствия подобного брака?!  Алхимик ее молитвами полстолицы взорвет. А генерал какую-нибудь ненужную войну устроит!

- И что -  теперь бедному Эмилю в моем лице так и прятаться от нее каждый день? Нам с Нильсом съезжать пока некуда и не на что. А мадам, увидев меня в мужском наряде,  проходу не дает. Спасибо, еще целоваться не лезет!

- А зачем ты в мальчика-то переодевалась? – удивился Купидон.

  Я замялась.
- Тут понимаешь, какое дело! Эта воительница решила, что Нильс к себе в каморку уличную девицу  приволок… Пришлось выкручиваться. И теперь я не знаю, как от дурной бабы отделаться…

- Мда. Тут скорее любовный эликсир нужен. Ладно, я узнаю – что туда входит.

А ты потом у своего Алхимика его сваришь. Надо же пользоваться тем, что у тебя в его лабораторию доступ есть.

- Вот спасибо!

- Да не за что! Ты же меня лепешками кормила. А долг – платежом красен.

  Мы расстались с Купидоном, и я ускакала дальше, напевая:

Где-то в синем океане, там где пенится волна,
Рыбы радостно играют и летают дотемна…

 Интересно было бы посмотреть на летучих рыб! Но, наверное, это выдумка. Впрочем, мне сейчас рыбы нужны вовсе не океанские, а обычные – речные.

Но не тут-то было! Всех щук успели расхватать пока я лясы точила. И теперь я стояла перед выбором – то ли купить карася, то ли окуня? В конце концов, если Корнелиус щуки в глаза не видел – то скормить ему можно любую рыбу.

- Вот рыба, свежая рыба! – орали возле лавки специально нанятые мальчишки.

- Ее можно варить и жарить, готовить на пару, запекать в молоке и в твороге, солить, сушить и вялить!

  Ну, с рецептами я и сама разберусь! Не надо меня уговаривать!
В общем, цапнула я парочку здоровенных карпов, сунула в корзину, помыла в фонтане руки и пошла разыскивать книжную лавку.
По-хорошему, надо было бы сначала забрать книгу, а потом покупать рыбу. Но, во-первых, ее в лавке уже могло не остаться, а во-вторых, она была не просто свежая, а вполне живая. И теперь довольно резво шевелилась в лопухе, в который была завернута. А я готовить-то умею, но живодерством предпочитаю не заниматься.  
Поэтому я тихо надеялась, что пока буду ходить по делам, карпы благополучно уснут и проблем по своему умерщвлению  не доставят.

Я, не особо торопясь, прошлась по улице Гусиного Пера, останавливаясь у каждой витрины и глазея на выставленные в витринах книжки и прочие письменные принадлежности. Медные чернильницы словно соревновались между собой в красоте и изяществе, а гусиные перья лежали между ними, как напоминание о нелегкой птичьей судьбе.

- Ох, не надо было, наверное, оставлять открытой дверь в кладовку. Вдруг противный Ганс надумает бедного Мартина на составные части разобрать?

  Но потом  я вспомнила, как храбро кидался на пьяницу мой пернатый защитник, и немного успокоилась. А тут и нужная лавка нашлась.
 Я подошла к витрине. За прозрачным стеклом лежали самые разные книги: большие толстые фолианты в переплетах из тисненой кожи и маленькие книжечки в разноцветных картонных обложках.  А за небольшим круглым  столиком  сидели Ансельм и Луиза. Перед ними в маленьких чашечках дымился кофе. Но влюбленные даже не прикасались к ароматному напитку. Луиза не сводила глаз с поэта, который, судя по всему, читал ей стихи.
Я потопталась возле входа. Не хочется, конечно, нарушать романтическую сцену, но мне же справочник для алхимика забрать надо!
Толкнув тяжелую дверь, я вошла внутрь. Где-то в глубине лавки тихо звякнул колокольчик.
И я услышала последние строки стихотворения Ансельма:

Мальчиком смешным и глупым пред тобой стою.
А вокруг толпа людская, жаль, не видно лиц.
Ты не хочешь даже слышать музыку мою
Из ручьев в траве журчащих и поющих птиц.

Двести лет пройдет, быть может, и поймешь тогда,
Что на солнце не линяет поднебесья синь.
Из реки течет, не вытекает вся  вода,
И горчит чужой любовью на губах полынь.

Да-а, кажется, Купидон был прав насчет нового сборника любовной лирики. А ведь этот мальчишка говорил мне, что Ансельм раньше не замечал девушку.  Хоть Луиза давно по нему вздыхала. Что же такое произошло, от чего они однажды посмотрели друг на друга? И, вообще, любовь – это дело житейское или волшебное?
Так и не придумав ответы на свои вопросы, я смущенно кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.
Луиза сразу же встала из-за стола.
- Добрый день, девочка. Ты что-то хотела спросить?

- Я от Корнелиуса. За химическим справочником.

- А-а, помню, помню. Его уже принесли. Ансельм, будь добр, достань книгу с верхней полки.
Пока поэт брал небольшую стремянку и поднимался за книгой на верхнюю ступеньку, я поставила под старую вешалку у двери свою корзинку и плюхнулась в кресло.  Чтобы хоть немного отдохнуть и заодно рассмотреть интересную лавочку.
Магазинчик был маленький и уютный. Стены снизу доверху уставлены полками и книгами. Возле окна, как я уже говорила -  небольшой круглый столик и пара кресел. На прилавке среди всякой всячины  - спиртовка с джезвой  для кофе. Посетители могут не  спеша полистать книжечку и попробовать ароматный напиток. Потому и лавочка так называется – «Книги и кофе».

Наверно, покупатели сюда частенько заглядывают: кто кофе выпить, кто купить что-нибудь, а кто – просто поболтать с хорошенькой продавщицей.

Пока я осматривалась, юноша уже снял с полки толстый фолиант, обернутый и плотную белую бумагу и перевязанный бечевкой.
- Тяжелая книга, - покачала головой Луиза.  - Ансельм, поможешь девочке донести ее до дома алхимика?
- Ну, конечно, помогу, - улыбнулся  поэт.
Я в ответ тоже расплылась в довольной улыбке. Разумеется, с рынка мне приходилось таскать поклажу и потяжелее. Но до чего ж приятно  будет пройтись по городу рядом с таким симпатичным молодым человеком.
И тут  произошло непредвиденное!
Ансельм подошел к вешалке, где висела его одежда: широкополая шляпа и плащ. Я еще удивилась: зачем он так оделся, если на улице тепло? Прямо, Зорро какой-то, только без шпаги. Ну, ладно, может у поэтов принято ходить так.
Юноша хотел снять плащ, но ткань зацепилась за рогульки старой вешалки. Он дернул посильнее.
И  вешалка начала падать! Прямо на Луизу!
Чтобы задержать падение,  поэт схватился за вешалку  обеими руками, выпустив пакет со справочником.
И книга упала аккурат в мою корзину с полуживыми карпами. Ексель-моксель!
Потревоженные рыбки тут же начали лупить хвостами по бедной книжке. И хотя все это продлилось не более минуты, белая оберточная бумага успела промокнуть. А, значит, и обложка справочника тоже!
- Что ты наделал?! – закричала Луиза, перепрыгнув через рухнувшую вешалку, и схватив  пострадавшее издание.  - Это же редчайший фолиант! Как я теперь отдам его алхимику?
- А, может, подсушить как-нибудь можно? – робко спросил  поэт, пытаясь водрузить вешалку на место.
- Ага! Да ее стирать надо, а не сушить!
Девушка закусила губу от досады, а потом расстроенно бросила:
 - Вот что, Ансельм, уходи-ка ты лучше отсюда. Пока я тебе в сердцах еще чего-нибудь не наговорила!
И с этими словами она протянула юноше его плащ и шляпу.
Погрустневший поэт поспешил выйти из лавки. А Луиза села рядом со мной и заплакала.
- Что же мне теперь делать?
- Для начала – успокоиться, – сказала я. – А потом протереть обложку уксусом. А лучше – лимоном. И положить пострадавшую куда-нибудь на солнышко.

- Уксус у меня есть, – ответила Луиза, вытирая слезы и вскакивая. – А вот лимона нет.

- Это не страшно. Сейчас я сбегаю на рынок и куплю. Мне все равно нужно по делам на городскую площадь, а рынок – рядом. А потом вернусь, и мы продолжим лечение. В конце концов, можно сказать Корнелиусу, что фолиант доставят завтра. И книжка денек полежит у вас где-нибудь на чердаке – и там проветрится. Только за корзинкой моей присмотрите, пожалуйста, чтобы рыба из нее не сбежала, а то мне еще алхимика ею кормить.

С этими словами я выскочила из лавки и умчалась на рынок.
Купить лимон было делом пяти минут. А вот Андерса я на городской площади не нашла. В полосатой будке торчал какой-то усатый дядька, который понятия не имел – куда девался молодой солдат. В тоске и печали я побрела обратно…