Толпа загудела:

- Правильно! Хватит терпеть!

- Не достанет пик – с топорами пойдем!

- Бить лесовиков, бить!

- Сожжем лес проклятый! – визгливо выкрикнул кто-то.

  Но кузнец тут же рявкнул в ответ:

- Дотла жечь не будем! Он нам самим пригодится. Аккуратно, с края подпалим, чтоб лесовиков подлых выкурить.

Толпа согласно загудела.

- Бить колдунов! - подытожил кузнец, - Завтра, как рассветет, соберемся у кузни, разберем оружие и вдарим! Хватит языками плескать, чернокнижника языком не проймешь… Утром пики будут и мечи…

  Толпа закивала, соседи хлопали друг друга по плечам.

- Опомнитесь! Это не колдуны! У них дети!

  Элис дико кричала и билась в моих руках. Все, как по команде обернулись на нее.
Тяжелые, мрачные взгляды. Переполняющая глаза боль и ненависть.

- Это люди! – отчетливо сказал кто-то у меня за спиной.

  Худой седеющий мужчина спокойно вышел в центр толпы.

- Меня однажды в чаще медведь порвал. Так один из лесовиков подобрал, перевязал и на закорках до деревни нес.

  Другой голос перебил:

- Подумаешь, нес! Так, может, он на тебя медведя того и наслал. И что мне до чужих детей? Своих бы пять душ прокормить!

  Я уже не слышал криков толпы. Вспоминалось ярко-желтое каноэ, серебристый топорик, убивший змею, Элис в цветочном венке, танцующая в кругу лесных подруг.

Тяжело дыша и чуть не плача сам, я машинально прижимал к себе рыдающую девушку. Кажется, она опять просила меня сделать что-то.
А что  я мог сделать? Бежать в лес? Предупредить Туала и Антачи о грядущей расправе?! И тем вернее начать первую гражданскую войну в этом мире!
Или есть другой способ предотвратить грядущий ад? Но  как один человек может справиться с обезумевшей толпой?!

Я уже видел, как в типи сестры Антачи врываются громилы с железными пиками и белыми от ненависти глазами.
Как пламя лижет стволы деревьев.
Как Дети Леса поднимают боевые топоры, чтобы обрушить их на головы соседей, в один миг ставших заклятыми врагами…

  И тут в ушах отчетливо прозвучал захлебывающийся от восхищения голосок одной из матушкиных сестричек:

- Говорят, наш великий предок так  умел рассказывать о своих подвигах, что даже простые  невежественные звероловы начинали воочию видеть оленя с вишневым деревом на голове  или бегущую по городу Бешеную Шубу…

  Опомнился я уже, стоя на телеге:

- Люди! – мой хриплый командный голос разлетелся над всей деревней и эхом погас где-то на краю истерзанного поля. – Бойтесь знамения! Я, великий маг и прорицатель, говорю вам это!

  Кто-то испуганно заозирался. Кто-то наклонился за камнем.

- Я вижу! – кричал я, что есть силы. – Оно приближается! Оно несет вечный мрак всем, кто осмелится взять в руки оружие!

  Что за бред я несу! Нужно бежать отсюда, спасать Элис. И все-таки предупредить Антачи… Предупредить…
В голове, как в горячечном бреду, всплыли слова друга, сказанные на рассвете: «Сегодня Отец Сол сразится с Духом Мрака. И затмится его небесный лик» Затмится! Господи, неужели?.. Это было бы спасеньем!
Мироздание! Силы Небесные или как вас там, сделайте, чтобы это произошло именно сейчас!

- Знамение! – вздымая руки к небу, голосил я. – Ужасное знамение!

По моему зову затмится светлый солнечный лик, ибо не будет уже у него сил смотреть на все то зло, что творят люди на земле! Так сказал я - великий маг и прорицатель!

  Кто-то с силой дернул меня за штанину. Элис стояла внизу, прижавшись к телеге,  и больше не плакала. Она взмахнула руками, словно рисуя в воздухе какие-то линии. Я все понял и взревел с новой силой:

- И по зову светлой волшебницы явится с небес грозная железная колесница!

  Все! Я сделал все, что мог. Неужели, не выйдет?! Тогда нам конец…

Я, как дурак, продолжал стоять на телеге. Элис – внизу, с силой сжав мою руку. Холодея от ужаса, я видел, что страх и недоумение на лицах людей постепенно сменяются недоверием и открытой злобой.
От толпы отделились пятеро здоровых лбов и двинулись к нам.
И в этот миг яркий солнечный свет, заливавший разоренную деревню, потемнел. Все, как по команде, подняли  головы.
Тьма наползала на солнце, поглощая его блестящий диск! Светило горело немощно, полумертво, почти без лучей, в грозном свечении. Великая тень вылилась с небес на землю.  Было уже темно, как перед сильной грозой.
Где-то совсем рядом  зашлась плачущим криком какая-то женщина.

Потом заголосила та самая тетка, которая  первая велела бить лесовиков.

Я обвел толпу взглядом. Ненависть и решимость в глазах людей стремительно сменялись паническим страхом.
Бледный кузнец сделал шаг вперед, встав перед самой телегой.

- Ну, ты… Наколдовал… Что же это, а?

  На небе среди равнодушно блестящих звезд сиял слабый кольцеобразный свет вокруг черного, зловещего ядра.  Которое теперь казалось насмерть перепуганным людям - потухшим навеки солнцем.
Я грозно потряс сжатым кулаком:

- Вы видели мою силу?! Я ниспослал нам знамение! Вы клеветали на своих лесных соседей и прогневили небо. Отсюда – град! Вы не вразумились, и вот новое грозное предупреждение… Это знак смерти! Это худшее из возможных знамений. Вы должны оставить неправедные, жестокие планы. Вы должны помириться со своими лесными соседями! Смиритесь, подумайте, о творимых вами несправедливостях, иначе мор, голод и безумие овладеют вашим поселком! И вечный мрак сгустится над ним!!!

  Все вокруг перешептывались, тряслись от ужаса. Сначала один поселянин упал на колени, потом другой, третий…

- Смилуйся, великий волшебник! Пощади нас!

  Отдельные возгласы сливались в общий жалобный вопль.

- Верни нам солнце! Мы клянемся никогда не воевать с лесовиками!

  Полный блеск солнца воскресил прибитую дождем и градом зелень. Голубое небо раскинулось над деревней и над мокрой опушкой леса.
Крики радости и ликования разом вырвались из сотни глоток!

И среди всеобщей радости никто не заметил, как в толпу, легко, как нож в масло вошел стройный длинноволосый мужчина в замшевой куртке. Спустя мгновение, стоящие рядом  отшатнулись от него. Но, скорее от удивления, чем от страха.

- Дети Леса помогут Детям Равнины, – произнес Антачи в наступившей тишине с обычной для него невозмутимостью. – Мы не дадим вам голодать. Лес прокормит.

  Кузнец нахмурился. Хотел что-то сказать, но только сухо сглотнул. Резко дернулась  жилистая шея. Он молча сделал шаг вперед и протянул руку жителю леса.

- А где же волшебная колесница? – торжественность минуты разрушил звонкий детский голос.

  Элис рассмеялась:

- Вот она, дружок.

  Опустилась на колени и провела в пыли две тонкие прямые полоски. Что-то беззвучно шепнула.

Лазурный блеск, зависшего над крышами чудесного поезда затмил на миг солнце. Белые облака вырывались из трубы паровоза и мчались по небу наперегонки с облаками…

- Доннер- веттер, патер -ностер! – бормотнул я, закидывая девушку на подножку. – Как, говорится, все свободны, всем спасибо!

  Едва волоча ноги, я добрался до ближайшего купе, рванул дверь и шумно плюхнулся на полку.

- Не фига ж себе! Съездили в отпуск!..Хорошо еще, что наше транспортное средство закинуло нас к этим дремучим поселянам, которые понятия не имеют – что такое солнечное затмение? Где бы мы были, окажись в какой-нибудь средневековой Европе во времена крестовых походов или Варфоломеевской ночи?!  Сколько же можно убивать себе подобных? Не учили меня мир спасать…

- Тебя не учили, – вздохнула Элис. – Но  в тот момент, когда земля уходит у тебя из- под ног, ты сам должен стать твердью.

  Тут она улыбнулась и добавила:

- А еще говорил мне, что врать не умеешь. О вас еще долго будут рассказывать в этих местах, господин барон!

- Вот уж не надо мне такого щастья! – буркнул я.

  Понимая, что не вспомни я дорогого предка в нужный момент, никуда бы мы  не ехали. Стоял бы я сейчас с Антачи, спиной к спине, и отбивался бы от тупых аборигенов дедовским охотничьим кинжалом…

- Господи, как умирать надоело!  – пробормотал я коронную фразу, глядя на свои трясущиеся руки. - Скажи мне, Марта, то есть, я хотел сказать, Элис, не выдает ли твой гитарный чехол глоточек чего-нибудь успокоительного?

- Увы! – вздохнула девушка. – Но могу покопаться в пузырьках и таблетках. Может быть, там найдется какая-нибудь валерьянка.

- Да ну ее! Даже, если она обнаружится, нужно сожрать ее, как минимум, два мешка. А столько там, однозначно, не найдется…

- Тогда попробуй заснуть.

- Легко сказать – пробурчал я, пытаясь закинуть на полку больную ногу. – Твой Железный Дровосек, кажется, опять заржавел. Не повезло тебе с попутчиком, детка! Я – бывший барон, бывший – домашний робот  и - бывший легионер.

- Зато ты – настоящий герой! – улыбнулась Элис. – К тому же, легионеры «бывшими» не бывают.

- А герою полагается награда? – нахально поинтересовался я.

  И поймал себя на мысли, что это чертовски приятно, когда девушка смотрит на тебя с таким восхищением.

- Конечно, полагается! – рассмеялась она. – Сейчас я помогу тебе снять твои проклятые ботинки!

  Я вздохнул. Набивался-то я на поцелуй…

Но, пожалуй, он сейчас неуместен: после всей этой «апупеи» от меня несет, как после трехдневного марш-броска по пустыне. Причем, в полной выкладке.

До умывальника мне со своей «титановой» ногой опять не доползти. А нырять в заоконное море как-то не хочется. Вдруг окажешься в чреве кита? Или волны вынесут на какой-нибудь первобытный остров? Нет уж, увольте! Становится персонажем песенки «За что аборигены съели Кука?» - ни разу не заманчиво. Так что приятные моменты в своей жизни придется отложить на «потом».

- Дурачок, – сказала Элис, словно прочитав мои мысли.

  И погладила меня по щеке.

- Конечно же, я тебя поцелую…