ru en sv de fr pt es it zh ar nl
"Перстень императора" ЧАСТЬ ВТОРАЯ «Петербургский квест» Глава 14."Не думай о стрелках на здешних часах"
Автор:
Марта
Соавтор(ы):

Галина Семизарова

Жанр
  • Фэнтези
  • Историческая
  • Мистика

Мы с Томасом медленно шли по острову.

Почему-то нам обоим не хотелось мгновенно переноситься в лагерь.

Наверно, нужно было немного выдохнуть, «поставить голову на место», а заодно и хоть чуток обдумать события этой фантасмагорической ночи.

Да уж! «Что такое финал одной сказки, как не начало другой, еще более увлекательной?»- так, кажется, Томас говорил.
Добрая и веселая сказка о празднике в рыцарском замке закончилась с последними огнями фейерверка.  Теперь к нам вплотную подступала иная история. Грозная,  тревожная, с трагическим началом и множеством страшных тайн в грядущем.
Я поежилась, но не только от жутковатых мыслей. Трава после ночного дождя еще не успела просохнуть, и в итоге мои бедные джинсы промокли до колен. От этого в голове запрыгали невеселые, но вполне земные мысли:

 - Похоже, картинка, на которой я в неглиже убираю мусор, обещает стать реальностью. Господи, о чем я только думаю?! Тут призраки прошлого встают чередой, зловещие артефакты лезут из параллельных миров, а я за мокрые шмотки переживаю.
- Ага! Вляпалась в сказку, сочинительница несчастная! - злорадно взвыл мой внутренний голос. – Ничего, скоро еще не так штаны намочишь!
- Заткнись, придурок! И без тебя тошно! – это я, кажется, буркнула вслух.
Томас изумленно посмотрел на меня. А потом опять подхватил на руки.
- Что ты делаешь?
- Мне кажется,  тебе нехорошо. Разговариваешь сама с собой, да еще и покачиваешься при этом.
- От таких делов – закачаешься, – вздохнула я, обнимая Волка за шею и любуясь янтарным сиянием его глаз. – Или просто коньяка было много…

Что нам делать-то дальше, а? Зверь ты мой, сказочный…
- Я – твой, – согласился Томас.

  А потом улыбнулся и поцеловал меня. От прикосновения его горячих губ опять закружилась голова, а жар проник в каждую клеточку тела.

- Грабли! – напомнил внутренний голос.

- А не пошел бы ты … лесом? – ехидно поинтересовалась я.

Секунду после поцелуя мы молчали, а потом Волк тихо сказал.
- Знаешь, Ника, прошлая ночь многое расставила на свои места. Теперь я четко вижу свою роль в драме, написанную  для меня Судьбой. Но я тоже драматург – не из последних! И надеюсь не только достойно сыграть в этой пьесе, но и дописать в нее несколько своих страниц. 
- Ты хочешь переиграть Судьбу, – прошептала я. – Но это же смертельно опасно!
- Тем ярче будет финал драмы. Посмотрим – кто кого! А вот тебе, моя дорогая Сказочница, лучше бы не лезть в этот театр абсурда. Прошу, не подвергай себя опасности! Возвращайся домой, живи спокойной жизнью, работай с детьми и сочиняй свои милые истории, в которых добро всегда побеждает зло. Я не прощу себя, если с тобой что-нибудь случится…

  Господи, еще один умник на мою дурную голову!

- Ты что это такое, понес, режиссер липовый? 

От возмущения я задергалась в руках Томаса, и он торопливо поставил меня на землю.

  Я уперла руки в боки, продолжая костерить Волка, на чем свет стоит:
 - Не верю! – как говорил Станиславский. Дурацкий у тебя монолог получился – до Гамлета далеко! Живи спокойной жизнью?  Спасибо! Я уже пробовала!

Не понравилось… И вообще! Когда это герои моих сказок жили спокойненько?! Кстати, я еще в Гроте сказала, что не оставлю тебя в беде! Ты об этом случайно не забыл? Так вот – никуда я возвращаться не собираюсь! И буду рядом с тобой, что бы ни случилось.
  После  моих яростных слов Томас вдруг громко расхохотался:
- Что такого смешного я сказала?
- Извини! – Волк вытер набежавшие от смеха слезы. – Вдруг  вспомнился старый анекдот.  Жену спрашивают: скажите, в чем секрет вашего семейного счастья?- Главное, чтобы мой любимый был всегда со мною рядом. РЯДОМ - я сказала!!!
- Томас Блэкнар! – я еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться вместе с ним. - Ты невозможный!
- Я знаю, – Волк невозмутимо улыбался.
- Какой ты, к черту, Оборотень! Ты… знаешь, кто ты? Ты – Пьеро! В самый неподходящий момент читаешь стишки или вспоминаешь дурацкие анекдоты.
- И это тоже верно,
- Ты самый сумасшедший, самый непредсказуемый, самый… замечательный мужчина в моей жизни! И мне с тобой тепло.
- Спасибо, Ника! Мне таких слов еще никто не говорил. Знаешь, раз уж драма у нас внезапно сменилась комедией, я вспомню еще один ценный совет одного нашего мудреца: «Если к тебе подкрадывается беда, широко раскрой рот и хохочи во все горло. Беда подумает, что ты – идиот, испугается и убежит».
- Вот это – про нас! Два идиота! Точнее, два собрата по отсутствию разума.
- Два веселых человека, Ника! Несмотря ни на что! А весельчаку сопутствует удача!
- Верно! Как сказал один бард: «Благословим случайность и удачу. И будем защищаться до конца!» Кстати, об удаче. Если я раздобуду где-нибудь сухие штаны, то буду считать, что мне крупно повезло!
На этой драматично- фарсовой ноте наш разговор вдруг прервался, потому что Алисия уже бежала к нам с очередным поручением.

- Ой, ребята, дел с утра – целая куча. Томас! Надо помочь мальчишкам разобрать все сцены и доски в машину погрузить. Ника, а ты разбирай палатки. Потом вместе их к штабу отнесем. Кстати, «орги» ищут желающих отвезти все это сырое великолепие в Питер и там высушить. Ты ведь, кажется, собиралась в городе задержаться? Вот и пожила бы недельку в турклубе.

А то у них руководитель уже за голову хватается: все «турье» по походам разбежалось, а он один остался. С десятком мокрых палаток и кучей спальников. А мы с Дэном из Москвы вернемся, и тебя домой потом заберем.
Ух ты! Сдается мне, что императорское пожелание удачи стремительно начало обретать вполне конкретные очертания!
Забыв на радостях  про  мокрые джинсы и хлюпающие кроссовки,  я помчалась исполнять поручение. Надо сказать, что мое фестивальное прошлое научило меня собирать палатку любой конструкции за пять минут и буквально с закрытыми глазами. Правда, я предпочитаю работать с сухим материалом, но капризничать было глупо.

Через час на месте нашей стоянки остались только уложенные рюкзаки и парочка складных стульев. Я со вздохом посмотрела на  перемазанные грязью штаны. Попыталась хоть немного их отчистить, но поняла, что номер «дохлый» и отправилась к озеру отмывать руки. Потом побродила по берегу, любуясь на светящуюся, идеально прозрачную воду и разглядывая дно, покрытое слоем серовато-зеленой глины. Стараясь до мелочей запомнить окружающую меня красоту. Как здорово, что меня занесло на этот фестиваль! Ведь обычно публику к Серебряному озеру не пускают – но наши «орги» как-то умудрились договориться, с городской администрацией, чтобы нам разрешили поставить лагерь именно здесь. Наверное, решили нами ландшафт не портить. Ну, и славно – трам-пам-пам!

Тому, что фестиваль подарил мне не только возможность залезть в скрытые для остальных места гатчинского парка, но и новых замечательных друзей, я даже не удивлялась. Это уже в порядке вещей. Куда я только после прежних своих фестивалей не ездила! Порой даже не твердо помня имена владельцев записанных на клочках бумаги телефонов. Но «стол и дом» мне обеспечивали в любом случае. Частенько выдавая еще и ключи от пустой квартиры с нижайшей просьбой полить любимый кактус или покормить кошку в отсутствие хозяев. Поэтому предложение «пожить в турклубе» я восприняла, как должное.

Думаю, что никто не станет возражать, если я заявлюсь туда не одна. Знаю я эти каморки, увешанные старыми картами и заваленные «снарягой» до самого потолка! Если предложить начальству навести в них относительный порядок, то и на месяц жить оставят. А в силу того, что уборка всегда подразумевает перетаскивание барахла с места на место, то лишние, а тем более мужские руки не помешают. Лишь бы у начальства хоть какой-то комп нашелся! Надо же пошариться в Сети на предмет информации о наших артефактах.  Гугл или Яндекс? Неважно, лишь бы нашлось…

 
Как я и думала, владелец клуба не только не возражал, но и едва не задушил меня в объятьях.

- Ребята! Все, что хотите! У меня же личная жизнь рушится! Жена путевки в Турцию купила, детей к теще в деревню отвезла, а я к этой мокрой амуниции гвоздиком прибит, как последний идиот! Тут неделю все сушить надо, а у меня самолет через два дня. Танька сказала, что, если вечером чемодан не соберу – то завтра утром она мне больше не жена! А в клубе у нас все есть: и душ, и интернет, и плитка, и диванчик! Правда, к ним еще пробраться надо, но я таки думаю, что вы справитесь!

- Ага! – хихикнула я. – Две тропы: одна пищевая, вторая – компьютерная!

Как-то мне это до изумления родной драмкружок напоминает! Только у нас вместо «снаряги» – театральные костюмы и декорации.

  Томас скромно стоял в сторонке, дожидаясь, пока два счастливых обладателя детских коллективов не закончат дипломатическую беседу и не утрясут все детали. На наши «обнимашки» он реагировал уже спокойно.

Видно поняв, что таковы реалии фестивальной жизни.

  Скромный подвальчик в пятиэтажном доме на углу Литейного проспекта оказался весьма уютным местом. А больше всего меня порадовал двор-колодец, в котором мы могли спокойно высушить пострадавшую при грозе амуницию, не рискуя, что кто-то на нее позарится. Ибо подворотня, в него ведущая, волшебным образом запиралась на ключ. Еще я успела заметить, что на противоположной стороне улицы есть «Гастроном» и – о, радость! – «Сэконд-хэнд». Значит, получится и поесть, и приодеться.

Мы дружно перетаскали спальники и палатки на их законное ПМЖ и тепло простились с Юрчиком – то бишь, владельцем клуба. Он выдал нам ключи, записал компьютерный «пароль» и радостно ускакал в сторону метро, а мы попытались разобраться в окружавшем нас бардаке. Потому  как слова «уют» и «порядок» частенько друг друга исключают.

Первым делом мы перебрали спальники и сложили их на полку. К счастью, из них пострадал всего один, причем не самый толстый. Потом я отыскала репшнур и отправила Томаса во двор с поручением - куда-нибудь сей предмет привязать. Потом мы повесили на просушку пять палаток  и решили сделать небольшой перекур и перерыв на обед. Хорошо, что чайник был не только в наличии, но и в исправности, а в оставшихся от фестиваля продуктах нашлась банка тушенки и несколько коробок «бомжовой» картошки. Я объяснила Волку – что, куда и сколько надо налить, и выскочила наверх посмотреть, как сохнут палатки. Сверху в наш «колодец» заглядывало солнышко, так что за фестивальную амуницию можно было не волноваться. Думаю, что до вечера мы с Волком справимся с поставленной задачей. И к завтрашнему дню будем почти свободны.

Юрчик напрасно боялся, что процесс сушки при дождливой питерской погоде затянется на неделю. Не знаю, что с ней будет завтра, но сегодня действовал «синдром отъезда». То есть, какая бы погода на фесте ни была – в день отъезда всегда солнечно и жарко. Что нам, собственно, и требуется.

Я погрелась на неярком северном солнышке и полетела обедать.

Хозяйственный Томас не только успел все приготовить, но и отгреб от стола то, что мешало подойти к месту трапезы. К тому же, убрал «пыль веков» со стульев и дивана. Откопал в «снаряге» вполне приличную цветастую клеенку и постелил ее на стол.
- Остается только мокрые штаны с рубашкой высушить – и жизнь прекрасна! – размышляла я. – Однако, во что же мне переодеться? Попросить у Волка подаренный свитер? Да ну – в нем жарко. И он огромный, как дирижабль! Меня в него можно полностью упаковать и бандеролью куда-нибудь отправить. Придумала! Я ж в злосчастный турпоход по Карелии с собой парео взяла. Для чего только – до сих пор не понимаю. Северные озера – не сочинские пляжи, и бояться на них обгореть – просто глупо. Зато теперь эта шелковая тряпочка мне очень пригодится!
Я быстренько отползла в душевую комнату. С наслаждением скинула мокрые шмотки и завернулась в парео. Сменила кеды на шлепанцы, и в таком  виде вернулась к столу.
- М-м-м – как вкусно пахнет! Томас, ты не только режиссер, ты еще и кулинар первоклассный! Соорудить такое волшебное блюдо из картошки с тушенкой!
Я собралась прощебетать что-то еще  и вдруг наткнулась на волчий взгляд.
Томас смотрел на меня молча и неотрывно, а глаза его полыхали янтарным огнем.
Мне вдруг стало очень жарко. Горячая волна подкатила к сердцу, кровь ударила в виски. Я растерянно улыбнулась, машинально подняла руку к внезапно повлажневшему лбу, да так и не закончила движения… Тягучая сладкая истома охватила тело, сердце забилось тяжело и сильно. Огненный взгляд Волка словно бы приковал меня к месту.
- Только не двигайся, - хриплым и каким-то жарким шепотом попросил Томас. – Ты сейчас так хорошо стоишь…
Мне показалось или на самом деле мольба в его голосе смешалась с затаенным лукавством?
Плохо понимая, что делаю, я зачем-то обернулась. За моей спиной, в падающем из маленького окошка луче беспечно кружились пылинки.
Твою ж дивизию! «Хорошо стою», ага!
Просвеченная насквозь тонкая ткань не скрывала  ни одной линии моего тела…
Я глупо пискнула и, сбросив оцепенение, отскочила в сторону.
- Извини, что потревожил твою скромность.
Томас сокрушенно качнул головой и, наконец-то, отвел глаза.
Я тихо выдохнула и упала на шаткий стул. Волк немедленно протянул мне тарелку с дымящимся пюре. Вольно или невольно коснулся при этом моей руки, и меня опять бросило в жар.
- Однако, твой мир нравится мне все больше и больше! Скажи, дорогая Ника, этот дивный наряд – повседневное одеяние ваших прекрасных дам или праздничное?
- Вынужденное…- пробормотала я, старательно глядя в тарелку. Щеки мои по-прежнему пылали, причем не только от горячей еды. – Джинсы отправились сушиться вместе с палатками. А других вещей, я, сбегая от Гарика, не подхватила.
Оборотень изобразил легкую скорбь…
- Какая жалость! А я-то надеялся,  что эта дивная картина всегда  будет стоять перед моими глазами.
- Не надейся! – фыркнула я,  овладев, наконец, собой. – Питерская погода изменчива, как настроение придворной красотки. А разгуливать в шелках под балтийским дождем и ветром, по меньшей мере, странно.
Преувеличенно тяжелый вздох и еще один пылкий взгляд были мне ответом.
Я торопливо уткнулась носом в тарелку и быстро заработала ложкой. А, расправившись с ужином, начала преувеличенно зевать, потирая усталые глаза. В какую сторону развивать наши отношения с Томасом было пока непонятно, поэтому я решила «сыграть отступного».
- Желаешь отдохнуть? – проницательно улыбнулся Волк, – Ночь-то выдалась  бессонной, да еще и бурной!
- Ну, да. Плюс беготня дневная, - кивнула я враз отяжелевшей головой.
Мне действительно захотелось уснуть, причем прямо за столом, возле пустых тарелок. Комната закружилась и поплыла перед глазами.
Последнее, что я почувствовала, засыпая, то – как Оборотень переносит меня на диванчик и накрывает чем-то теплым.

0
Дикий Запад Дикий Запад 1 год назад #
Вот так. и жизнь и слёзы и любовь, здорово получилось bravorose
А вообще вторая мировая война, это коварный и гнусный план, который был задуман, как уничтожение славян, во всяком случае, значительной их части. ведь вся восточная Германия, тоже потомки славя, да и Берлин основали славяне.
0
Марта Марта 1 год назад #
Спасибо! kiss
Именно поэтому герои будут бороться со злом, которое пытается вредить и в Прошлом и в Настоящем.
0
Дикий Запад Дикий Запад 1 год назад #
с радостью прочту rose

Похожие публикации:

Мне приснилась Гатчина. Только теперь в ней почему-то была осень. Я сидела на ...
Впрочем, полной темноты здесь не было. Хоть  лампы на парадной лестнице &nb...
Вот они выстроились кольцом вокруг памятника, одновременно нажали на курки. Вспы...
Винтовая лестница, ведущая на колокольню, казалась бесконечной. Томас почти ле...

Все представленные на сайте материалы принадлежат их авторам.

За содержание материалов администрация ответственности не несет.