За окном вновь полыхает красками багрянца закат. Сколько их еще будет в моей жизни? Сумрачно-лиловых и ослепительно алых.  Догорающих в золотой гари и рассыпающихся грудой рубиновых углей…
Я не знаю этого, но каждую минуту, с каждым биением пульса чувствую, что я жив, и  жизнь эта хоть и коротка, но мучительно прекрасна. И каждый миг ее наполнен бесконечной любовью.
Мы с Аней счастливы и живем теперь все в том же «доме с привидениями».
 На полученные от «Шекспирии» деньги мы выкупили у города особняк,

потом отремонтировали его и вернули обратно детскую библиотеку. Аня ушла из своего банка и теперь ведет в ней театральный кружок. А я служу в нашем Народном Театре режиссером. Никакие беды и злые бездарности не осмеливаются больше переступать его порог. Кстати, после всех событий Владлен внезапно исчез из города вместе с «медузой Горгоной» и господином Сыромятниковым.  Так, словно этих недобрых людей смыло однажды осенним дождем.
А вместо них в Городском Отделе Культуры появились адекватные люди, и наш репертуар их вполне устраивает. Вскоре мы планируем поставить новый спектакль по пьесе Янки. Девушка, наконец-то, отпраздновала свое совершеннолетие, уехала в Москву и поступила в Литературный институт. Но все каникулы она проводит в Невеле, порой,  не вылезая из нашего закулисья. Да и в старинном особняке у нее имеется своя «кладовочка». И, разумеется,  юная драматургиня очень хочет попасть на новую премьеру.
Наши друзья, бродячие «философы», заделались путешественниками и коротают  время в разъездах между фермой гостеприимного Стаса и прежним домом. Для них у нас с Аней тоже всегда открыты двери и  приготовлена комната на втором этаже над библиотекой. Между прочим, добрые дядюшки  ждут,  не дождутся, когда приобретут «статус» дедушек.  Ведь наш с Аней сын должен появиться на свет уже совсем скоро.

Я слышу голос зовущей меня любимой женщины и отхожу от окна.
Закат совсем погас, оставив ровный фон темнеющих с каждой секундой серых туч. Но если тебе кажется, что и жизнь твоя померкла, как последний луч солнца, помни, что серый лист – всегда можно раскрасить!  Красками чувств, музыки и слов нарисовать на нем  солнце, цветы, любовь, красоту, нежность…
И мрак отступит, а в сердце вновь вспыхнет надежда.  Ты спросишь:  долго ли продержатся  эти краски?
Целую вечность и еще одно мгновение – краткую человеческую жизнь.
Собственно, не о том ли все мои стихи и спектакли?
Я иду на голос Ани, оставив на подоконнике раскрытую тетрадку:

Зеленое время восхода и синее время заката.
А между – какие-то годы, и даже, какие-то даты.
А день еще ярок и ветрен, а осень пылает, как порох!
И некогда думать о смерти, которая будет нескоро.

И некогда думать о трубах, которые зло пророкочут,
Нелепо, не вовремя, грубо, такой же нелепою ночью
А дальше – дорога, дорога, до самого края рассвета.
Туда – где таких уже много, туда – где, наверное, лето.

Где жизнь не разбита на годы, где действуют только две даты –
Зеленое время восхода и синее время заката...
А день еще ярок и ветрен, а осень пылает, как порох!
И я уже знаю, что смертен, вот только не знаю, как скоро…