Мы уже долго шли по спящему острову. Холодный ветер налетал порывами, раскачивал верхушки кустов и кроны вековых деревьев. В разрывах туч, то и дело, вспыхивали зарницы. И прямо над нашими головами гремели зловещие раскаты грома.
- Томас! – жалобно сказала я. – Далеко еще? Холодно ведь, и гроза вот-вот начнется.
  Он остановился, обернулся ко мне. Потом как-то странно улыбнулся.
- Пожалуй, я мог бы сократить путь.

  С этими словами Томас подхватил меня на руки.
Я даже удивиться не успела. Просто крепко обняла его за шею. А он, глядя на меня сияющими золотом глазами, тихо произнес странную фразу:

 – Если Небесная Сестра поможет…
  И сделал шаг вперед. Серебряная вспышка заставила меня зажмуриться.

А когда я открыла глаза, мы уже стояли на  мостках возле грота Эхо. Опускать меня на землю, Томас не торопился. Наоборот, еще крепче прижал к себе.
И тут в моей голове, идущей кругом от  этих чудес, наконец-то, сложились все кусочки паззла.
  Я тихо и отчетливо спросила:
- Томас, как тебе удалось в ту ночь открыть дверь в Грот Эхо? И откуда ты пришел в наш мир?
  Он печально усмехнулся. Потом посерьезнел. Бережно опустил меня землю и сказал со вздохом:

- Ну вот, ты и догадалась. Я тоже видел тебя в той ночью на противоположном берегу. Хорошо, я расскажу тебе всю правду. Смотри!
  Томас достал из-под рубашки чехол и вынул кинжал из ножен.
Яркая зарница вновь полыхнула  над нами. Мне показалось, что металл клинка в ее сиянии блеснул каким-то неприятным зеленоватым светом.
  Томас приложил рукоять кинжала к замку на решетке. И дверь распахнулась  сама собой.
 В тот же миг бешеный порыв ветра пронесся над озером. Волна с шумом ударилась о берег. Оглушительно загремел гром, а новый удар стихии заставил согнуться кроны прибрежных ив почти до земли. Ослепительная молния расколола небо. Тяжелые капли дождя гулкой дробью ударили по воде.
  Томас схватил меня за руку  и быстро втащил в грот. Дверь захлопнулась.

- Я все-таки ничего не понимаю, – пробормотала я, вздрагивая от порывов ледяного ветра, залетающего к нам со стороны озера. – Что это за волшебный ножик такой? Он у тебя  что - любую дверь открыть может?
- Волшебный…
 В голосе Томаса прозвучала такая боль и ненависть, что я  вздрогнула .

– Я бы предпочел никогда не видеть эту проклятую вещь. Но моя судьба связана с ним, и я вынужден постоянно держать этот артефакт при себе. Пока не разгадаю одну тайну…

  Я встряхнула головой и сказала решительно:

- При себе? Так ты и во дворец с ним прошел? Через охрану?! По-моему тайн становится слишком много. Ты обещал рассказать о себе всю правду.

Так начни, пожалуйста.

- Хорошо.

- Для начала я покажу. Только ты не пугайся, ладно? И лучше  закрой глаза.
  Я хотела сказать, что вообще-то, я не из пугливых.

Но почему-то послушалась его и честно зажмурилась.
Ветер ударил в лицо. Только на этот раз он был теплым, и пах лесом и травами.

Я осторожно открыла глаза. Прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки, едва помещаясь в Гроте, стоял огромный красивый Волк. Его шкура отливала медью, а глаза горели знакомым золотисто-янтарным огнем.
- Ой, мамочки, – чуть слышно прошептала я, ловя себя на мысли, что совсем его не боюсь.

  Волк был невероятно красив, И от него исходила какая-то спокойная добрая сила. Хотелось подойти поближе и погрузить озябшие ладони в этот пушистый и, наверное, теплый мех. Что я и сделала.
Мягкое, довольное рычание донеслось из груди зверя. Он присел на задние лапы. Я осторожно погладила его по спине.
- Так вот - кто вы такой, Томас Блэкнар, – тихо сказала я, перебирая пальцами густые шерстинки. – Добрый Волк. Пришелец из сказки. Только вот  - из какой?

  И тут же вспомнила:

- Оборотень, оборотень, серая шёрстка!
Почему ты начал сторониться людей?   
- Люди мягко стелют, только спать жёстко,
Завиляй хвостом — тут и быть беде.

- Посмотри мне в глаза. И увидишь, - прозвучало у меня в голове.
  Я послушалась. Мои ладони осторожно повернули голову Волка.

И каменные стены растаяли в золотисто - янтарном сиянии.
Я увидела.

Теплый, солнечный летний день. Зеленая стена леса.  Утопающий в цветущей зелени сада маленький  красивый дом. Темноволосый мужчина в белой рубашке катает на плечах малыша. Тот заливается довольным смехом.

Рядом улыбаются девочки-близнецы лет десяти и мальчик чуть постарше.

А на крыльцо выходит молодая женщина в синем платье и ласково зовет всех к столу.

Картинка сменилась.
Поляна в сосновом лесу. Аромат хвои и пляска солнечных лучей на медных стволах. На ковре из белого мха весело кувыркаются четыре волчонка. Один помладше, трое – постарше.  Огромный серебристо - серый волк стоит у края поляны, словно оберегая беспечное веселье своих детенышей.

Низкий, печальный голос Томаса:
- Мы жили счастливо в те годы. Наш дом был полон любви. Но однажды все изменилось…

  Багровая вспышка пламени бьет по глазам. Огонь взлетает над  деревьями маленького сада. Уродливые фигуры, чьи лица закрыты черными повязками, врываются в дом. Серой тенью сбивает первых нападающих огромный Волк. Но врагов слишком много. Гром выстрелов смешивается с громким рычанием, переходящим в стон, и отчаянным женским криком. Плач детей врезается в уши.

- Дальше не смотри… Не надо!
Картинка расплывается. А, может быть, это слезы застилают наши глаза?
 

Выстрелы смолкают. Теперь я вижу черный остов дома, мертвые деревья, словно в безмолвном крике, вскидывают к небу обугленные ветви - руки. Жалобный детский плач переходит в тоненький скулеж детеныша, потерявшего родную Стаю.
Картинка снова меняется.
 Я вижу бесконечную, до горизонта, дорогу. По обе стороны вдоль нее тянется лес. По дороге медленно ползет пестрый раскрашенный фургон. Мужчина держит поводья, а женщина в светлом платье сидит рядом. Я слышу их голоса.
- Смотри, кто это там, в кустах шевелится?
- Зверек какой-то, что ли?
- Какой еще зверек? Господи, да это же ребенок! Мальчик, весь в крови! Малыш, что с тобой случилось? Да кто ж посмел руку поднять на такую кроху?!
  Теплые добрые руки, смывающие кровь и грязь. Мягкий ворох одеял.
- Спи спокойно, маленький. Здесь тебя никто не обидит.

  И снова я слышу голос Томаса.
- Мне удалось выжить. Актеры бродячего театра подобрали маленького израненного волчонка. Они относились ко мне, как к родному, а фургончик стал мне вторым домом.
 
Теперь я вижу пеструю ярмарочную площадь и темноволосого мальчика на подмостках. Он что-то весело вещает публике, вскинув руку, а люди смеются и аплодируют.

- Я не знал, что все это время Стая искала меня. Ведь по нашему закону - Волки своих  не бросают.

   Мужчина в сером плаще кладет руку на плечо мальчику.

Что-то объясняет ему. Потом протягивает на открытой ладони серебряный медальон: запрокинутая к небу голова волка на фоне блестящего диска луны. Мальчик грустно кивает.
Мужчина в пестром трико и женщина в цветном платье обнимают его на прощание. И мужчина в плаще уводит парнишку за собой. Их фигуры превращаются в серые тени и растворяются в сумерках подступающей ночи.

Картинки погасли. Я покачнулась, и, чтобы не упасть, оперлась о холодную каменную стену. Томас, вновь принявший человеческий облик, поддержал меня за руку.
- Ну что ты, Ника? Пожалуйста, успокойся. Все хорошо… сейчас.
  Он меня еще и утешает...
Я вздохнула, пытаясь прийти в себя. А в ушах до сих пор звенел детский крик…
- Больше никто не спасся?
- Нет, - застарелая боль опять прозвучала в голосе Томаса. – Матушка пыталась открыть для нас Лунный путь, ведущий к спасению… Ей не дали! Отец крикнул, чтобы мы бежали. Но целая армия этих мерзавцев  окружила дом. Когда родителей…
 Голос Томаса прервался, но он смог овладеть собой.
 – Словом, когда в живых остались только дети, брат отвлек внимание врагов на себя, а сестренки помогли мне  выбраться через окно, приказав бежать и не оглядываться. Я бежал… В меня стреляли. А потом серебряный луч нашей Небесной Сестры спустился с небес и укрыл меня от нападавших.  Очнулся я уже в фургончике бродячего театра.  По земному счету, мне тогда, наверное, было лет пять, не больше…

  Я осторожно коснулась руки Томаса.
- Господи, как же тебе досталось! Спасибо тем добрым людям из бродячего театра. 
- Да. Они относились ко мне, как к родному сыну. Когда я вырос, то часто навещал их, звал в свой Королевский театр. Но мои спасители, смеясь, отвечали, что их дом – фургончик, а их счастье – дорога.
-  Я понимаю. Расскажи, что было потом, когда тебя нашел твой…сородич?
- Я вернулся в Стаю. Рос и учился, как все волчата. Оказалось, что у меня очень сильные способности к Лунной магии. В ту страшную ночь именно они помогли раненому волчонку скрыться от преследователей. Но своих родных я не спас…
- Да, как ты мог их спасти?! Ты же совсем ребенком был! – возмутилась я.

  Не хватало только, чтобы Томас начал винить себя в гибели семьи.
- Да, ты права, конечно… 

  Волк замолчал. Я торопливо спросила, чтобы отвлечь его от страшных воспоминаний:
- А театр ты полюбил благодаря своим спасителям, бродячим актерам?

И поэтому выбрал профессию режиссера?
- Не совсем.
 Томас чуть улыбнулся, в глазах опять блеснули янтарные огоньки.
 – То есть, конечно, на сцене я играл с детства. Я довольно рано понял, что  за веселой маской так легко скрыть душевную боль. А потом, когда я уже был взрослым Волком и учил Лунной магии  детенышей  Стаи, покойный король попросил меня стать наставником для юного принца Ричарда. Знаешь,  только с Диком я оттаял душой. Это был чудесный мальчишка! Озорной, добрый и смелый. Я как-то  рассказал ему, что в детстве выступал на подмостках. А этот сорванец предложил мне открыть в столице Королевский театр.
  Томас покачал головой.
- Когда я увидел портрет маленького императора во дворце, то подумал, что история принца Ричарда тоже могла окончиться очень печально. Один подонок, пришедший в наш мир из другого пространства, собирался устроить дворцовый переворот, а заодно стравить людей и Братьев Луны между собой. К счастью, нашлись те, кто вовремя схватил мерзавца за руку! Теперь в нашем мире все живут спокойно и счастливо. А я решил, что настало время узнать, кто виновен в гибели моей семьи. Попрощался с  Ричардом, ставшим теперь уже королем,  и отправился в путь по Лунной Дороге.
- Мне кажется, я видела это прощание во сне! – воскликнула я. – Там был дворец с тремя башнями. Ты еще сказал тогда: «Небесная Сестра открывает своим Братьям  дорогу за грань иных миров»
- Да, верно, я так и сказал! – Томас посмотрел на меня изумленно и радостно. – Думаю, что Небесная Сестра не напрасно соединила наши пути, Ника.

  Я слегка смутилась и вдруг вспомнила еще кое-что:
- А причем же тут все-таки тот кинжал? Ты еще сказал, что твоя судьба связана с этим артефактом.
- Связана, причем накрепко!
 Лицо Томаса снова стало мрачным и жестким.

– Он был найден на пепелище моего дома. Этим кинжалом был заколот мой отец. По проклятому клинку я собирался найти убийц моей семьи. И есть еще одна страшная деталь, Ника. Убийцы не принадлежали нашему миру.
- Почему мы так решил?
- Эпоха, в которой мы живем, соответствует, примерно, вашему пятнадцатому веку. А у тех уродов  в повязках было огнестрельное оружие! Причем довольно современного вида. Я видел похожее у вас в музее…
  Тут меня просто заколотило. Слишком много страшных тайн для одной ночи. Томас обнял меня и виновато сказал:
- Прости. Я не хотел втягивать тебя во все это. Но, честно говоря, я очень хочу понять, почему Лунная Дорога привела меня именно в твой мир? И почему именно в это место? Разгадав эту тайну, я пойму, что мне делать и куда двигаться дальше…